Танк Т-34-76 снизу-доверху.

Танки Т-34-76 разных заводов
http://s42.radikal.ru/i098/1112/e2/a0ae74ef02dd.jpg

Всего, за время производства, всеми заводами страны было изготовлено советских танков:
в 1940 году - 110 - 117; в 1941 году - 2996 - 3014; в 1942 году - 12520 - 12527 из них 55 командирских и 309 огнеметных;
в 1943 году - 15821 - 15833 из них 101 командирский и 478 огнеметных;
в 1944 году - 3976, из них 39 командирских и 383 огнеметных; всего - 35467 танков.

В различных источниках эти цифры несколько различаются, что, в общем, связано с разной системой учета различных ведомств. Тем не менее, они дают представление об объеме производства.
К тому же спорным остается количество танков Т-34-76 выпущенных в 1944 году, до перехода предприятий на выпуск танка Т-34-85.

Танк Т-34-85 первых серий
http://s04.radikal.ru/i177/1112/a9/7e9a1a74ba68.jpg

Точная дата начала серийного производства танка Т-34 - тоже одна из страниц в его истории, трактуемая по-разному.
Техзадание АБТУ, определяющее требования к машине, датируется 13 октября 1937 года. 19 декабря 1939 года постановлением Комитета Обороны № 443 "О принятии на вооружение РККА танков, бронемашин, артиллерийских тягачей и о производстве их в 1940 года." прототип танка Т-34 - Т-32,был принят на вооружение, но с оговоркой, о внесении в конструкцию ряда изменений, которые необходимо было выполнить на опытной партии.

Различные образцы танков Т-34
http://s43.radikal.ru/i101/1112/a9/daa60428ee78.jpg

Приказ Народного Комиссара Среднего Машиностроения и о развертывании производства танка А-34 вышел 7 января 1940 года. Первый образец А-34 (Т-34) построили 16 января 1940 года. К 10 февраля 1940года уже 2 танка представили для войсковых испытаний. 17 марта 1940 года, после знаменитого пробега, они были представлены в Кремле.
31 марта 1940 года был подписан протокол Комитета Обороны № 848 о постановке Т-34 (А-34) в серийное производство, но, опять же с рядом требований по изменению конструкции. Это постановление, разрешало выпустить еще одну установочную партию, из 10 машин, для отработки технологии. Все эти хитросплетения пост ановлений, привели к тому, что даже первые машины очень сильно отличались друг от друга.
Чертежи утверждались сразу же после определения годности узлов. В производстве возникало много путаницы, из-за того, что часть деталей изготавливалась по чертежам первой партии (опытной), а часть по чертежам второй (установочной).

Варианты окраски
http://s50.radikal.ru/i130/1112/68/91c943e411f4.jpg

Эта проблема хорошо просматривается в "Руководстве по эксплуатации..." 1941 года издания. Множество приведенных в нем схем отражает устройство прототипа. Определенное количество деталей, для первых серийных машин осталась на заводах, в качестве стендов для отработки технологии, тем не менее, некоторое количество танков первой серии все-таки попали в войска и приняли участие в боевых действиях.
Для массового производства танков Т-34 в 1940 году был определен ряд предприятий. Основное производство танков Т-34 было развернуто на Харьковском паровозостроительном заводе №183 им. Коминтерна. Поставку бронедеталей осуществлял Мариупольский завод им. Ильича. Двигатели для них должен был поставить Харьковский Государственный завод №75.
5 мая 1940 года правительством был утвержден еще один план, по которому ХПЗ должен был построить в 1941 году 1800 танков. Всего, в Харькове, до эвакуации, было выпущено 1675 - 1677 машин.
Завод №183 из Харькова был эвакуирован в Нижний Тагил (Свердловская область). Новый завод расположился на территории Уральского вагонного завода, Уралвагонзавода, (УВЗ), переименованного впоследствии в завод №183. Все эти названия подразумевают под собой одно и то же предприятие. Одновременно, планировалось развернуть производство Т-34 и на Сталинградском тракторном заводе. До момента развертывания собственного производства, СТЗ планировался как поставщик ряда узлов (порядка 90 наименований). Первая машина была собрана на СТЗ 17 июня 1940 года. В дальнейшем, для выполнения этой задачи были привлечены и другие заводы. Так, для производства бронедеталей для СТЗ бала подключена Сталинградская судоверфь в Сарепте - завод №264. Пушки поставлял завод "Баррикады". До эвакуации завод дал фронту 3776 танков.
С началом войны к производству тридцатьчетверки приступили еще четыре группы предприятий.
Постановлением №1 ГКО от 1 июля 1941 года, было развернуто производство Т-34 в Горьком. Документация на завод №112 наркомата судостроения "Красное Сормово", поступила уже к 4 июля. Смежниками по броневому производству были определены Выксунский и Кулебакский заводы Горьковской области. В условиях нехватки двигателей, разрешалось устанавливать на Т-34 авиационные бензиновые двигатели. Их производство налаживалось на Горьковском автомобильном заводе. ГАЗ также поставлял и часть электрооборудования. Пушки Ф-34 выпускал Горьковский завод № 92. Всего в Горьком было выпущено 6276 танков Т-34-76
С 1942 года к производству танков Т-34 приступил Челябинский Кировский завод (ЧКЗ). Сюда из Харькова в 1942 году был эвакуирован завод №75, выпускавший дизели В-2. На ЧКЗ прекратили производство танков Т-34 в марте 1944 года. За это время было выпущено 5094 танка.
Уральский завод тяжелого машиностроения имени Орджоникидзе (УЗТМ), находящийся в Свердловске, приступил к производству танков Т-34 в октябре 1942 года. До марта 1942 года завод поставлял бронедетали корпусов для заводов №183 и №112. С апреля 1942 года выпускал бронекорпуса в сборе, литые башни для ЧКЗ и завода №183.
С 28 июля 1942 года задача усложнилась - распоряжением ГКО №2120 правительство требовало наладить производство танков Т-34, и удвоить выпуск башен с 1 октября 1942 года. Новое задание не могло не сказаться на производстве тяжелых танков, поэтому, как только потребовалось увеличить объем основной продукции, выпуск тридцатьчетверок здесь прекратили. Для этого, заблаговременно было развернуто производство танка Т-34 в Омске, куда из Ленинграда был эвакуирован завод №174 имени Ворошилова. С 1942 по 1944 год здесь было выпущено 2900 танков Т-34-76.
Для того чтобы разобраться в огромном количестве модификаций и подмодификаций танка Т-34-76, недостаточно разбить их по годам выпуска и заводам производителям. Не подходит и типичный западный подход - разбить на типы "А", "В", "С", и так далее.
Часто встречаются танки одного периода выпуска, одного и того же предприятия, с массой различий по конструкции ходовой части башни, корпуса, вооружения и комплектации У танка Т-34 была еще одна замечательная особенность - высокая ремонтопригодность возможность заменять целые узлы, переустанавливая их с одной поврежденной машины на другую в условиях полевой мастерской В результате это было похоже на своеобразный конструктор, из которого можно собрать самую невероятную модель.
Поэтому,танк Т-34 лучше рассматривать, не "обходя вокруг", а исследуя его узлы СНИЗУ ДОВЕРХУ, по возможности, в хронологическом порядке. Последняя оговорка очень важна, потому, что развитие этой машины не шло по прямой. Иногда, решения, отвергнутые раньше, принимались впоследствии, а узлы, изготовленные для первых типов, следствии военной необходимости, устанавливались на поздних.

ГУСЕНИЦЫ.

Типы траков танка Т-34
http://s40.radikal.ru/i088/1112/8d/e05c87f84b6b.jpg

ТРАК ОБРАЗЦА 1940 ГОДА К производству траков был сразу же подключен Мариупольский завод и СТЗ. Из-за трудностей в освоении новой продукции заводы не справлялись с планами поставок. Эта проблема, возникшая с первых дней, сохраняла свою остроту до 1943 года.
Гусеничная лента Т-34 первых лет выпуска состояла из 74 траков гребневого зацепления. 37 из них с гребнем и 37 плоских (без гребней). вых). Первый тип штампованного трака, был довольно плоской формы и небольшим высоте профилем. Траки были ориентированы: вперед по ходу танка направлен зигзагообразный грунтозацеп, назад - прямой. С каждой стороны на гребневом траке имелось 9, а на плоском 8 шарниров (проушин). Гребни приваривали к тракам, а сами траки изготавливали штамповкой. Такой тип получил неофициальное название "мелкозвенчатый". Интересной особенностью этого типа был палец, состоявший из двух половинок, фиксировавшихся по краям винтами, поэтому на корпусах ранних Т-34 еще отсутствовал пальце-отбойник. Производился он сначала весны до осени 1940 года, но встречался и на гораздо более поздних машинах.
С осени 1940 года на Мариупольском заводе была освоена штамповка гребневого трака целиком. С сентября 1940 года начинается производство литых траков. Для этого шла "износостойкая сталь Гадфильда" (Hadfield), с содержанием марганца 11-14% , приобретавшая свои свойства после закалки в воде. Толщина дорожки увеличилась с 3-5 до 6-8 мм, а высота грунтозацепа выросла на 8 - 15 мм. Изменился и палец - он стал цельным, по-прежнему фиксировался с двух сторон, но уже шплинтами или особыми клиньями. Ширина трака осталась прежней - 550 мм, но с учетом допустимой усадки, варьировалась в пределах 550-545 мм, без учета выступающей части соединительного пальца.
Литой трак отличается отбортовкой по краям и выступом на середине внутренней стороны безгребневого трака. Для них характерна неодинаковая толщина шарниров, наибольшая в середине и плавно уменьшающаяся к краям. На внешней стороне трака десятизначный номер (например, на траке из экспозиции музея завода "Красное Сормово" - 74 19123474).
Для улучшения проходимости по льду и мягким грунтам применялись дополнительные грунтозацеиы - гребни, которые крепились парой болтов. "Руководство по эксплуатации..." рекомендовало устанавливать гребни через три на четвертом траке. Отверстия, для крепления грунтозацепов, были на каждом траке. Болтами, через эти же отверстия запасные траки крепились попарно на крыльях танка Т-34.
На третьем типе ранних траков появляется развитый рисунок на внешней стороне. Изначально такими траками комплектовались танки выпуска Харьковского завода №183 и установочные серии (которые собирались в основном из комплектующих ХПЗ) заводов СТЗ, №112 "Красное Сормово" и №183 в Нижнем Тагиле.

РАСШИРЕННЫЙ ТРАК.

Появление такого типа трака, шириной 550 мм, можно датировать зимой - весной 1942 года. При той же ширине, что и предыдущий тип, этот трак не мог быть использован в одной с ним ленте. Существовало несколько типов такого трака, отличавшихся степенью развития "вафельного" рисунка на внешней стороне. Он имеет выступающий грунтозацеп по периметру, не повторяющий внешний контур. Характерны уширения по краям. Существовало как минимум два варианта - с уголковыми усилениями уширений и без них. Пальцы удерживались на своем месте головками болтов, расположенных по краям траков. Наиболее известны фото танков Т-34, выходящих с конвейера Сормовского завода, оснащенных такими гусеницами, но встречались и сталинградские и уральские "тридцатьчетверки" на широких траках.

СТАЛИНГРАДСКИЙ ТРАК.

Осенью 1941 года практически единственным заводом, выпускавшим танк Т-34, остался Сталинградский тракторный завод. Испытания нового типа катков с внутренней амортизацией, показали, что при их эксплуатации требуется разработка новых, усиленных траков. Трак производства СТЗ образца конца 1941 года отличался четырьмя (на безгребневом) и пятью (на гребневом) усиленными шарнирами. На внешней стороне трака появился рисунок, улучшавший сцепление с грунтом. Трак с подобным рисунком был разработан на ХПЗ для танка Т-34м, и на новом типе просматривается явная преемственность. Хотя он и был уже - 450 мм, но по некоторым сведениям, запас траков для танка Т-34м был использован для установки на серийных танках Т-34. Фотографии подобного сочетания пока не встречались.
Ширина этого типа трака - 500 мм. На гребневом траке стреловидный рисунок ориентирован по направлению движения танка острой стороной назад. Кроме рисунка сцепление с грунтом улучшали выступы, расположенные над шарнирами. На внутренней стороне выполнены выемки для облегчения. Круглое сквозное отверстие в центре и два прямоугольных по краям безгребневого трака служили для крепления шпоры. Как и предыдущий, этот тип трака значительно толще в середине, чем по краям. Кроме того, внутренняя сторона (дорожка) выполнялась с небольшой выпуклостью. Количество траков в ленте сократилось до 72. Новые соединительные пальцы забивались в гусеницу со стороны корпуса, и имели тенденцию самостоятельно выдвигаться при движении, что могло привести к заклиниванию гусеницы или поломке пальца. Чтобы этого избежать, на корпус приваривался специальный выступ - пальцеотбойник. В результате такого усовершенствования, при движении танка Т-34 появился неповторимый,очень характерный цокот.До лета 1941 года траки на Сормовский завод поставлялись из Сталинграда. Потребность в них была настолько острой, что когда поставки были прекращены, а собственное производство еще не налажено, в Сталинград специальным самолетом вылетела бригада сормовичей, организовавших сбор на полях недавних боев и отгрузку вверх по Волге траков и других узлов.

УРАЛЬСКИЙ ТРАК.

Траки танка Т-34 со стрелкой
http://s53.radikal.ru/i142/1112/ea/c0999b53fac6.jpg

На головном предприятии - заводе №183, эвакуированному к тому времени в Нижний Тагил, также перешли на катки с внутренней амортизацией, и как следствие, на новый тип трака. Литые траки отличались типом рисунка на внешней стороне. На УВЗ для производства траков применялся метод штамповки.
Первые штампованные траки очень напоминали сталинградский тип, адаптированный под другую технологию. Траки со "стрелкой", должны были устанавливаться так, "чтобы стрелка указывала направление откуда танк приехал". При такой установке они меньше забиваются грязыо и приобретают способность к самоочистке. Однако встречается множество фото фронтовых лет, где гусеницы установлены с точностью до наоборот.

"ВАФЕЛЬНЫЙ" ТРАК.

"Вафельный" трак танка Т-34
http://s014.radikal.ru/i328/1112/76/c029a386ccbb.jpg

"Вафельный" трак - наиболее распространенный тип. С уверенностью можно сказать, что к моменту зимнего наступления Красной Армии в районе Сталинграда он уже cуществовал. Траки различались не только рисунком на внешней стороне, но и методом изготовления (литье и штамповка). Траки для танков ЧТЗ выпуска 1943 года изготавливались штамповкой, для чего применялся 10-тонный пресс. Из-за высокой загруженности оборудования на заводском дворе скопилось несколько десятков "необутых" танков. Инженер Н.Л. Духов внес предложение штамповать трак не целиком, а из двух половинок, для этого хватало мощности пятитомных прессов, имевшихся в достаточном количестве. Так появился "половинчатый" трак.

"Половинчатый" трак танка Т-34
http://i018.radikal.ru/1112/30/a421cbf2449c.jpg
Решение оказалось настолько удачным, что половинками изготавливались траки и на основную продукцию ЧТЗ - танки серии KB и ИС. Именно поэтому на многих танках появились гусеницы с гребнем через один. Как только ситуация изменилась, завод возобновил выпуск цельных траков. Тем не менее "половинки" встречались на многих машинах даже после войны. Сочетание "половинчатых" и цельных траков были самыми разнообразными.
Все "вафельные" траки ориентированы: кромки грунтозаценов над шарнирами в передней части трака ниже задних кромок, которые при движении защищают шарнир следующего трака. Все "вафельные" траки шириной 500 мм.
Для увеличения ширины гусеничной ленты существовал любопытный метод, описанный в "Руководстве по эксплуатации...". Трак с гребнем оставался без изменений, а траки без гребня смещали на две проушины в сторону от корпуса. Пространство между освободившимися проушинами гребневых траков заполнялось УКОРОЧЕННЫМИ половинками, изготавливаемыми из плоских или гребневых траков. Из плоского трака вырезается участок между второй и третьей проушиной, а из гребневого трака 3-я проушина вместе с гребнем. Таким образом, получаются две укороченные половинки трака, с двумя проушинами каждая. Применение укороченных половинок вместо безгребневого трака хоть и было возможно, но встречалось крайне редко. Известна только одна фотография СУ-122 на таких гусеницах.
Шпоры (добавочный почвозацеп - так в тексте "Руководства...") на "вафельные" траки крепились двумя болтами на траках без гребня, через пять траков, на шестом.

Т-34-85 образца 1944 года
http://s008.radikal.ru/i306/1112/c8/e7d075ac7af8.jpg
К настоящему времени основные достижения отечественного танкостроения в период Великой Отечественной войны достаточно широко и глубоко освещены в многочисленных военно-исторических и военно-технических работах. Современные читатели хорошо знакомы с различными образцами советской бронетанковой техники, выпускавшейся в разные периоды войны и даже со многими нереализованными проектами в этой области. Вместе с тем, современный "массовый читатель", хорошо знающий тактико-технические характеристики советских танков (толщину брони, калибр пушек, скорость и др.) и осведомленный о количественном изменении этих показателей, все еще слабо представляет себе качественную сторону происходивших изменений. Суть и смысл развития бронезащиты и повышения боевой живучести советских танков, чаще всего остаются "за скобками" многочисленных справочных изданий и непонятны читателям неспециалистам, интересующимся историей отечественного и мирового танкостроения.
В этой связи представляется интересным перейти от простого количественного сравнения броневой защиты отдельных машин к рассмотрению общих тенденций развития защищенности советских танков в период Великой Отечественной войны.

Концепция танка Т-34.

Концепция советской бронетанковой техники перед Великой Отечественной войной формировалась на основе теории глубокой операции. В полной мере это относится и к концепции танка Т-34.
Основная идея теории глубокой операции состояла в отказе от равномерного наступления по всему фронту и стремительном переносе боевых действий на решающих направлениях в глубину оперативного построения вражеской группировки. Новаторство данного подхода заключалось в том, что при таком развитии наступления создавались предпосылки не только для занятия территории, что было характерно для принятых в то время способов ведения операции, но и для полного уничтожения противостоящей группировки противника путем ее окружения, рассечения или дробления.

Компоновка среднего танка Т-34 образца 1940 года
http://i066.radikal.ru/1112/57/39a500175d81.jpg

Решающее значение для достижения этих целей имел временной фактор. Поскольку наступающие группировки, выводимые в оперативную глубину вражеской обороны, сами оказывались в довольно-таки уязвимом положении, успех их действий, в первую очередь, зависел от постоянного упреждения противника. Следовательно, важнейшим требованием, предъявляемым к этим группировкам, являлась высокая мобильность. Кроме того, они должны были обладать повышенной ударной мощью необходимой для самостоятельного решения боевых задач в отрыве от главных сил наступающих объединений.
В полной мере таким требованиям могли соответствовать только танковые группировки. На этом основании в 30-е гг. в Советском Союзе были созданы крупные танковые соединения. На разных этапах предвоенного развития они назывались либо танковыми, либо механизированными корпусами.
Согласно теории глубокой операции механизированные (танковые) корпуса должны были располагаться во втором оперативном эшелоне наступающей группировки — в эшелоне развития успеха (ЭРУ), и выводиться на оперативный простор через бреши в тактической обороне противника, пробитые стрелковыми соединениями первого эшелона, усиленными танками непосредственной поддержки пехоты.
После ввода в прорыв основная задача корпусов ЭРУ заключалась в стремительном, с максимальным использованием своей мобильности, наступлении в оперативную глубину вражеской обороны. В ходе этого наступления во взаимодействии с авиацией и воздушно-десантными соединениями они должны были уничтожать резервы и срывать перегруппировки войск противника, нарушать целостность его системы управления и материально-технического обеспечения. В конечном итоге, такого рода действия вели к подрыву боеспособности вражеской группировки, что, в свою очередь, создавало благоприятные условия для ее быстрого и полного разгрома главными силами армейских объединений.
В операциях на окружение конечной целью действий механизированных (танковых) корпусов являлось создание внешнего, а при угрозе прорыва — усиление внутреннего, фронта окружения. В операциях на рассечение или дробление противостоящей группировки на них возлагались задачи преследования отходящего противника, упреждающего занятия промежуточных оборонительных рубежей, захвата и удержания до подхода главных сил важных объектов и участков местности (мостов, плацдармов, аэродромов, рокадных дорог, станций, коммуникационных узлов и.т.д.).
В соответствии с такой спецификой задач, стоящих перед механизированными (танковыми) корпусами, их танковый парк первоначально формировался из легких колесно-гусеничных танков серии ВТ, обладающих высокой оперативно-тактической подвижностью. По своим боевым и эксплуатационным показателям танки БТ, выпускавшиеся в больших количествах вполне соответствовали требованиям, предъявляемым к танку развития успеха в середине 30-х гг. Однако затем и в теории глубокой операции, и в условиях применения танков произошли весьма серьезные изменения.
Развитие военного искусства во второй половине 30-х гг. потребовало распространить теорию глубоких армейских ударов на операции фронтового масштаба. В результате, планируемая глубина наступления ЭРУ увеличилась с 70 — 100 до 200 — 300 км. Столь резкий рост глубины, а, следовательно, и продолжительности операций механизированных (танковых) корпусов неизбежно вел к снижению "рейдовой" и увеличению "боевой" составляющей их действий: повышалась вероятность возникновения встречного сражения с контрударной группировкой противника, более реальной становилась задача прорыва подготовленных оборонительных рубежей в оперативной глубине.
В это же время возросли противотанковые возможности вероятного противника. Большую опасность для танков развития успеха стала представлять малокалиберная противотанковая артиллерия, получившая, благодаря своей простоте и низкой стоимости, самое широкое распространение в армиях европейских государств. События в Испании показали, что в силу минимальных массово-габаритных показателей 37-мм противотанковых пушек, последние могли с успехом использоваться в условиях не только позиционной обороны, но и маневренных боевых действий. Это значительно осложняло задачу прорыва промежуточных рубежей в оперативной глубине.
По мере всех этих изменений в концепции и условиях применения механизированных (танковых) корпусов все острее проявлялась необходимость соответствующих изменений и в концепции их основного танка.
В целях адаптации танков развития успеха к условиям прорыва промежуточных рубежей и ведения встречных танковых сражений им необходимо было обеспечить более высокую, чем у БТ, огневую мощь, а также снарядостойкость, позволяющую действовать под огнем малокалиберных противотанковых пушек. Для адаптации к возросшей продолжительности и интенсивности боевых действий требовалось также увеличение численности их экипажа.
В результате конструктивно-компоновочной реализации этих требований, легкий БТ посредством нескольких переходных моделей "трансформировался" в средний танк Т-34,вполне соответствующий изменениям в концепции танка развития успеха, и при этом, также как и "бэтэшки", пригодный к массовому производству.
Таким образом, в концептуальном плане танк Т-34 стал продолжением линии танков БТ. Он появился как основной танк эшелона развития успеха во фронтовой наступательной операции и, в первую очередь, предназначался для ведения наступления в оперативной глубине обороны противника в составе крупных танковых формирований.

Развитие броневой защиты танков Т-34 в 1941 - 1942 годов.

В начале Великой Отечественной войны положение дел с боевой живучестью танка Т-34 складывалось почти таким же образом как и у тяжелых танков KB: в наиболее характерных боевых ситуациях танки Т-34, практически, не поражались огнем штатных противотанковых средств вермахта. Тем не менее, в силу общего хода развития событий Т-34 постигла та же участь, что и KB: почти все танки Т-34 западных округов (на 21 июня 1941 г. — 967 единиц) были потеряны уже в первые недели войны.

Предвоенные взгляды на применение мехкорпусов
http://s19.radikal.ru/i192/1112/af/278405964917.jpg

Общие потери бронетехники Красной Армии к осени 1941 г., по некоторым оценкам, составили 20 тыс. единиц. Фактически, наш парк БТТ был уничтожен. Ситуация усугублялась необходимостью эвакуации основных танковых (Харьковского Паровозостроительного и Ленинградского Кировского) и бронепроизводящих (Мариупольского и Ижорского) заводов, а также многих смежных предприятий, задействованных в выпуске бронетехники. Кроме того, требовалось немалое время, чтобы перепрофилировать заводы необоронных отраслей промышленности.
Большое значение в этих условиях приобрели адаптация конструкции танка к специфике вновь разворачиваемых производств и ее максимальное упрощение в интересах повышения темпов выпуска (последнее было особенно актуально применительно к танку Т-34, по сочетанию своих боевых и экономических показателей объективно становящемуся основным танком Красной Армии). Очевидно, что, прежде всего, успех такой модернизации определялся эффективностью мероприятий по повышению технологичности конструкции бронезащиты и увеличению производительности броневого, бронебашенного и бронекорпусного производств.
Применительно к танку Т-34 в этом направлении в самые сжатые сроки был решен целый ряд сложнейших задач. В первую очередь среди них следует назвать промышленное освоение литейной технологии изготовления башенной бронеосновы и массовое внедрение сварочных автоматов, позволившее после оптимизации конструкции танка с позиций пригодности к автоматической сварке свести к минимуму менее производительную и не столь качественную ручную сварку бронедеталей. Например: "ручная" сварка борта и подкрылка танка Т-34 требовала 20 часов работы высококвалифицированного сварщика, тогда как новичок-оператор автоматической сварочной установки выполнял этот шов за 2 часа!
В первую очередь, благодаря этим мероприятиям технологичность танка Т-34 постоянно возрастала. Достаточно сказать, что к июлю 1942 г. себестоимость танка Т-34 снизилась в 1,5 (193000 руб. против 269500 руб.), а к 1943 г. — в 2 раза (135 тыс. руб.). Как следствие, темпы выпуска Т-34 уже в марте 1942 г. были доведены до предвоенного уровня, а к лету превысили рубеж 1000 машин в месяц (для сравнения: в течение 1942 г. в СССР только танков Т-34 было выпущено более 12 тыс. единиц, германская же промышленность за это время смогла произвести лишь 6 тысяч единиц БТТ всех типов).
Таким образом, как и в случае с KB, внушительный уровень бронирования танка Т-34 в первый год войны имел гораздо большее, чем сугубо тактическое, значение: высокие характеристики снарядостойкости основных деталей танка Т-34 позволили специалистам в области бронезащиты сосредоточить усилия на наращивании темпов и объемов выпуска бронестали, бронекорпусов,бронебашен и в итоге успешно решить эту стратегическую задачу.
Вернемся, однако, непосредственно к уровню бронирования и боевой живучести танка Т-34. Как известно, к лету 1942 г. германские танки Pz.IV получили 75-мм пушки KwK 40 с длиной ствола 43 калибра, а в боекомплект 50-мы пушки KwK 39 танка Pz.III и противотанковой пушки РаК 38 были введены бронебойно-подкалиберные снаряды с сердечником из карбида вольфрама. В ограниченном количестве на фронте стали появляться 75-мм пушки РаК 40. Безусловно, все эти меры заметно повысили противотанковые возможности вермахта.
Тем не менее, практика показала, что для решительного изменения соотношения уровня бронезащиты танка Т-34 и бронепробиваемости наиболее массовых германских противотанковых средств (ПТС) этих мер было недостаточно. Так, в среднем для поражения одного танка Т-34 на реальных дальностях боя летом 1942 г. требовалось попадание в него пяти (!) дефицитных 50-мм бронебойно-подкалиберных снарядов. Надо также отметить, что большие углы наклона бронелистов корпуса "тридцатьчетверки" обусловливали высокую вероятность рикошета остроголовых сердечников германских БПС. Кроме того, даже при пробитии брони танка Т-34 немецким 50-мм подкалиберным снарядом далеко не во всех условиях обстрела гарантировалось его достаточно высокое заброневое действие.
Следовательно, пушки РаК 38, являвшиеся основой германской противотанковой артиллерии, и танки Pz.III с пушкой KwK 39, составлявшие значительную часть танкового парка Panzerwaffe, могли успешно бороться с танком Т-34 лишь в наиболее благоприятных для себя ситуациях: фланговый огонь с предельно малых дистанций и.т.п.
Еще хуже дела в вермахте обстояли с противотанковыми средствами пехоты. Из-за сложности в производстве германские противотанковые ружья с коническим каналом ствола, на малых дальностях пробивающие некоторые бронедетали танка Т-34, не получили широкого распространения. Поэтому основными пехотными ПТС продолжали оставаться гранаты и бутылки с зажигательной смесью.
Относительно высокие возможности танков Pz.IV только отчасти могли компенсировать недостаточную эффективность пехотных ПТС, основных противотанковых и значительной части танковых пушек. Хотя бронебойный снаряд 75-мм пушки KwK 40/L 43 танка T-IV пробивал лобовые детали башни танка Т-34 на дальности порядка 1000 м, лоб корпуса под курсовым углом обстрела 0° он мог пробить лишь на значительно меньших дистанциях — около 500 м. Облический же (т.е. под углом) огонь танка Pz.IV по "тридцатьчетверке" был еще менее результативен: на дальности 500 м бортовые проекции советского танка поражались под курсовыми углами не менее ±35°. Что касается еще более мощных 75-мм противотанковых пушек РаК 40 и 88-мм орудий, то удельный вес этих арт-систем во всей совокупности ПТС вермахта пока еще был слишком мал.
Таким образом, снарядостойкость танка Т-34 в течение всей летней кампании 1942 г. оставалась на вполне достаточном для того времени уровне. Однако в реальных, а не полигонных условиях уровень снарядостойкости и уровень боевой живучести далеко не всегда тождественны.
К сожалению, как и в случае с KB, высокий уровень бронезащиты танка Т-34 во многом сводился на нет целым рядом конструктивных недостатков и просчетов, в не меньшей (как показала практика) степени влияющих на боевую живучесть танка. Прежде всего, среди таких недостатков нужно назвать плохую обзорность из танка и недостаточную численность экипажа, в свою очередь, влекущую за собой неудачное распределение функциональных обязанностей в экипаже (теснота боевого отделения Т-34-76 не позволяла разместить в нем более двух человек, из-за чего командир танка должен был выполнять еще и обязанности наводчика орудия).
Неудовлетворительный обзор и функциональная перегрузка командира не позволяли ему в ходе атаки своевременно обнаруживать цели и координировать действия своего танка с другими машинами. Кроме того, организации взаимодействия танков в звене "взвод—рота" мешало отсутствие радиостанций на значительной части машин. Все это усугублялось недостаточно высоким уровнем подготовки экипажей, командиров танков и танковых подразделений.
На практике такое положение дел выливалось в крайне нерациональные действия наших танков. Опорные пункты противника они, как правило, атаковали в лоб, не используя при этом не только тактические (охват, обход, сближение через "мертвые зоны", удар по стыкам), но и противоартиллерийские маневры (курсом и скоростью). Почти не велся ответный огонь по танкоопасным целям (справедливости ради, необходимо отметить, что стрельба не велась только по причине низких поисковых возможностей Т-34, но и дефицита боеприпасов, который был окончательно ликвидирован лишь в 1943 г.). Как следствие, расчеты германских ПТС получали те самые максимально благоприятные для себя условия, дающие им чуть ли не единственную возможность поразить танк Т-34.
В результате, несмотря на высокий уровень снарядостойкости "тридцатьчетверок", их потери были очень велики. Например, в ходе контрударов в большой излучине Дона почти полностью была уничтожена мат-часть двух наших танковых армий (1-я ТА и 4-я ТА), еще одна (5-я ТА), фактически, перестала существовать после ожесточенного сражения на Воронежском направлении. Основную часть бронетехники этих армий составляли именно танки Т-34.
Устранить конструктивные недостатки танка Т-34 в течение короткого промежутка времени было невозможно. В отличие от КВ-1, оперативно "преобразованного" на ЧКЗ в значительно более совершенный KB-1с, "тридцатьчетверка" являлась основным танком Красной Армии, поэтому фронт требовал ее в значительно больших количествах. Для обеспечения этих потребностей массовое производство танка Т-34 было развернуто сразу на нескольких предприятиях (в разное время Т-34 выпускался на 7 заводах, которые кооперировались с десятками смежных производств), при этом программа выпуска измерялась сотнями единиц в месяц. Например, максимальный месячный выпуск "Вагонки" в 1942 г. составил 758 машин. Очевидно, что столь массовое производство было крайне чувствительно к любым изменениям в конструкции, особенно к таким серьезным изменениям, как изменения в конструкции корпуса и башни.
В конце лета 1942 г. ситуация с выпуском танка Т-34 осложнилась потерей Сталинградского тракторного завода (СТЗ) — одного из крупнейших производителей этих танков. В то же время жесткие сроки развертывания производства танка Т-34 на ЧКЗ и заводе № 174 (г. Омск) не позволяли внести в конструкцию танка изменения, необходимые для перекомпоновки боевого отделения. Кроме того, опыт летних боев заставлял думать о повышении уровня не только боевой живучести, но и других свойств машины. Необходимость тех или иных изменений в конструкции диктовалась и особыми условиями производства военного времени (достаточно напомнить про кризис с резиной, заставивший в экстренном порядке разрабатывать и внедрять катки с внутренней амортизацией).
Таким образом, решение задачи повышения боевой живучести "тридцатьчетверок" осенью 1942 г. могло вестись только по пути устранения "нетехнических" причин наших крупных потерь бронетехники в ходе летней кампании,а именно по пути совершенствования способов применения танков.

Последствия непродуманных лобовых атак средними танками Т-34 немецких позиций
http://s006.radikal.ru/i215/1112/4b/d48904b82523.jpg

В течение осени 1942 г. в этом направлении был сделан ряд важнейших шагов. Прежде всего, была пересмотрена концепция оперативно-боевого использования танковых (механизированных) соединений и объединений. В основу новой концепции снова была положена теория глубокой операции. Впрочем, официально от нее и не отказывались. Переход от крупных танковых формирований к отдельным бригадам, батальонам и ротам в 1941 г. был вынужденной, обусловленной нехваткой танков, мерой. Весной же 1942 г. командование Красной Армии, исходя из требований концепции глубокой операции, вновь приступило к созданию крупных танковых соединений. Но в саму структуру сформированных тогда корпусов оказались заложены противоречия требованиям этой концепции. Слабость органов тыла, недостаток средств управления, транспорта, мотопехоты, артиллерии и.т.д., лишали их оперативной самостоятельности, поэтому действовать в соответствии с ее положениями новые соединения не могли в принципе. В конце 1942 г. была проведена реорганизация танковых войск: бронетанковое ядро соединений было дополнено другими силами и средствами, увеличена гибкость и мобильность тыловых служб и.т.д. Изменениям подверглись и принципы обучения экипажей. Тактическая подготовка командиров и эксплуатационная подготовка механиков-водителей проводилась теперь с учетом специфики маневренных действий в оперативной глубине.
Благодаря всем этим мерам удалось обеспечить оперативно-тактическую стройность и рациональность действий танковых (механизированных) соединений в зимней кампании 1942/43 г. Основным фактором, способствующим снижению боевых потерь Т-34, стала направленность танковых (механизированных) корпусов не на тактическую (как раньше), а на неподготовленную в противотанковом отношении оперативную зону обороны противника. Конечно, такая направленность не могла компенсировать низкую командную управляемость танков Т-34 в бою, но зато способствовала формированию более благоприятных для них условий боя.
Рост эффективности действий танковых (механизированных) соединений Красной Армии в полной мере проявился уже в контрнаступлении под Сталинградом, в ходе которого именно крупные танковые формирования, использованные (в соответствии с принципами теории глубокой операции) для самостоятельного развития успеха фронтов и армий в оперативной глубине, сыграли главную роль в окружении германской группировки.
Между тем, на фоне общего улучшения ситуации с эффективностью боевой и живучестью танка Т-34 в конце осени 1942 г. в ее развитии четко обозначились и отрицательные тенденции. Во-первых, с переходом вермахта к стратегической обороне начался процесс совершенствования форм построения германской тактической зоны, завершившийся качественным скачком ее "противотанковой" устойчивости летом 1943 г. А, во-вторых, резко возрос удельный вес 75-мм противотанковых пушек РаК 40 и 88-мм орудий в общей номенклатуре ПТС вермахта. К ноябрю 1942 г. он достиг 30% (как-следствие, в октябре соотношение несквозных каверн и пробоин в броне обследованных под Сталинградом выборок подбитых "тридцатьчетверок" впервые изменилось в сторону последних: в среднем 45% к 55%). В июле 1943 г. эти ПТС уже составляли основу германской ПТО тактической зоны.
Впервые за всю войну уровень снарядостойкости танка Т-34, до сих пор являвшийся доминирующей составляющей их боевой живучести, утратил свое превосходство над уровнем бронепробиваемости основных германских ПТС. Такое развитие ситуации не могло не поставить вопрос о повышении защищенности наших средних танков.
Опытные танки Т-43 и KB-13, разрабатывавшиеся как преемники "тридцатьчетверки", зимой 1942/43 г. были еще далеки от серийного производства. Поэтому поиск путей решения этой задачи мог вестись только в направлении модернизации танков Т-34.
В принципе, возможности для усиления бронирования танков Т-34 в то время еще оставались. Достижения в области бронезащиты и неиспользованные на тот момент весовые резервы в конструкции машины (порядка 4 тонн) позволяли повысить уровень снарядостойкости ее основных деталей. Так, переход от стали 8С к высокотвердой бронестали ФД давал возможность заметно снизить дальность сквозного пробития лобовой детали корпуса танка Т-34 бронебойным снарядом 75-мм германской пушки РаК 40. Имелись и другие варианты усиления бронезащиты, позволяющие достичь различный, в том числе, и весьма существенный прирост стойкости. Однако защитный эффект, достигаемый благодаря реализации любого из этих вариантов, был пропорционален времени, требуемому для соответствующей перестройки производства.

Т-34 образца 1942 года с дополнительным бронированием
http://s53.radikal.ru/i142/1112/10/73cf5e229dff.jpg

С другой стороны, командование бронетанковых и механизированных войск, познавшее после контрнаступления под Сталинградом вкус действий на оперативном просторе, стало иначе подходить к оценке эффективности средних танков. К прежним критериям "огонь — броня — маневр", добавился еще один — командная управляемость. Но, самое главное, оценка машины стала привязываться не к упрощенной абстрактной тактической ситуации, а к оперативно-тактическому фону, характерному для действий танковых (механизированных) соединений и объединений в глубокой операции.
Как уже отмечалось выше, в соответствии с теорией глубокой операции основные усилия крупных танковых формирований нацеливались на оперативный тыл противника, Наиболее типичными действиями танков при этом становились атаки штабов, узлов связи, колонн живой силы и техники, аэродромов, тыловых обозов, складов, станций и.т.п. объектов. Применение противником 75-мм противотанковых пушек и 88-мм орудий в таких ситуациях, практически исключалось (внезапно атакованный противник не всегда мог ответить даже ружейно-пулеметным огнем). В тех же случаях, когда германские противотанковые резервы спешно разворачивались на пути наших танков, вырвавшихся на оперативный простор, расчетам 75-мм пушек РаК 40 и 88-мм орудий приходилось принимать бой неорганизованно, на неподготовленной местности. Это давало возможность подавлять их сосредоточенным огнем с больших дистанций, атаковать с флангов или попросту обходить без боя.

Разбитая немецкая пушка РаК 40
http://s54.radikal.ru/i146/1112/34/6e54ea9e2009.jpg

Очевидно, что на таком оперативно-тактическом фоне стойкость броневой защиты к воздействию БС 75-мм ПТП и 88-мм орудий оказывалась далеко не самым значимым критерием оценки эффективности танков и их боевой живучести.

Таким образом, новые принципы применения крупных танковых формирований и необходимость сохранения темпов выпуска их основного танка обусловили нецелесообразность следования эмоциональному порыву — немедленному усилению бронезащиты "тридцатьчетверки" в ответ на распространение тяжелых ПТС в системе вооружения вермахта. В результате, ставка в повышении боевой живучести Т-34 была сделана не на повышение снарядо-стойкости, а на поэтапное улучшение командной управляемости. (К лету 1943 г. в этом направлении удалось добиться заметных успехов: танки Т-34 получили командирскую башенку, линейные танки стали выпускаться только в радиофицированном варианте.)
Подводя итог изменению ситуации с боевой живучестью танков Т-34 за первые полтора года войны, можно констатировать, что, как и в случае с KB, снарядостойкость танков Т-34 к 1943 г. утратила свое превосходство над бронепробиваемостью основных германских ПТС. Однако, благодаря переходу к прогрессивным принципам применения танковых войск, уровень защищенности Т-34, в отличие от уровня защищенности KB, при этом не перестал соответствовать требованиям войны.
Это объясняется тем, что использование танков Т-34 в соответствии с новыми принципами изменило расстановку приоритетов различных составляющих боевой живучести основного танка крупных танковых формирований. Акценты в обеспечении боевой живучести средних танков от снарядостойкости бронезащиты начали смещаться в сторону гармоничного сочетания эксплуатационно-боевых свойств (в том числе, командной управляемости) со способами оперативно-боевого применения танковых (механизированных) соединений и объединений.

http://s004.radikal.ru/i206/1112/70/b1775fe3a205.jpg

Как отмечалось выше, танки Т-34 были предназначены, прежде всего, для развития наступления в оперативной глубине обороны противника в составе крупных танковых формирований. Соответствие своих возможностей специфике таких действий "тридцатьчетверки" продемонстрировали в первых глубоких операциях советских войск, успешно проведенных зимой 1942/43 г. на юго-западном направлении.
Однако ход летних операций наших танковых армий оказался не столь успешным. Прежде всего, это было связано с принципиальными изменениями в построении тактической зоны обороны противника. Отсутствие у Красной Армии опыта прорыва мощной позиционной обороны и недостаточная для решения этой задачи техническая оснащенность (в том числе отсутствие тяжелых танков, способных эффективно действовать в таких условиях) тормозили ход прорыва. В результате развитие операций, задуманных, как глубокие, начинало буксовать уже на начальных этапах. В то же время любая задержка наступления давала противнику возможность осуществить перегруппировки и подтянуть резервы к участкам прорыва, что ставило под угрозу срыва не только сам прорыв, но и всю операцию.
Единственным выходом из ситуации был преждевременный ввод в сражение танковых армий. По сути дела, летом 1943 г. они сами, начиная со второй-третьей позиции, должны были пробивать себе брешь в глубоко-эшелонированной германской обороне, насыщенной противотанковыми средствами. Не предназначенные для действий в условиях столь плотной ПТО средние и легкие танки несли большие потери. Так, в Орловской операции 2-я ТА потеряла 112% танков от своего первоначального состава, из них 74% составляли танки Т-34. 3-я гв.ТА потеряла 60% танков Т-34 и 73 % танков Т-70. В результате 2-я ТА, 3-я гв. ТА и 4-я ТА на Орловском направлении так и не смогли вырваться на оперативный простор.

Брошенные танки Т-34
http://s007.radikal.ru/i301/1112/92/da53a50dc22f.jpg

Другой пример. В ходе Черниговско-Припятской операции в составе 2-й ТА за пять дней боев из 236 танков остался лишь 41. Поэтому, прорвав оборону противника, наша танковая армия уже не могла вести дальнейшее наступление.
Более успешными оказались действия 1 -й ТА и 5-й гв.ТА на Харьковско-Белгородском направлении. Но и здесь участие вместе с общевойсковыми армиями в допрорыве тактической зоны обороны противника сильно подорвало ударные возможности наших танковых группировок, что сказалось на их действиях в оперативной глубине. Темп и общая глубина продвижения 1-й ТА и 5-й гв.ТА оказались относительно невелики (соответственно 15 —20 км в сутки, 120 км). Классическая глубокая операция удалась лишь 3-й гв.ТА в ходе наступления на Левобережной Украине в конце августа — начале сентября 1943 г.
Острота ситуации с большими потерями танков при прорыве подготовленных оборонительных рубежей в летнюю кампанию 1943 г. усугубилась еще одной серьезной проблемой. В связи с появлением у противника тяжелых танков "Тигр" и "Пантера", а также с дальнейшим ростом огневой мощи и защищенности других образцов его бронетехники,возможности наших танковых соединений и объединений по отражению контрударов германских танковых группировок в условиях значительного отрыва от главных сил фронта резко сократились.

Немецкий танк "Тигр"
http://s017.radikal.ru/i428/1112/0a/ad5293c983cd.jpg

Поэтому в тех случаях, когда противнику все же удавалось своевременно выдвинуть свои танковые группировки на направление действий наших танковых армий, последним приходилось переходить к обороне, неся при этом большие потери. Так, крупные потери (около 130 танков Т-34 и Т-70 из 260, имевшихся к началу сражения) в начале августа 1943 г. понесла 1-я ТА в Харьковско-Белгородской операции в ходе отражения контрудара германской группировки (около 360 танков) в районе Богодухова.

Немецкий танк "Пантера"
http://s010.radikal.ru/i312/1112/f9/6843a287dfab.jpg

Все это вместе взятое просто не могло вновь не поставить вопрос о соответствии боевых свойств Т-34, как основной машины подвижных соединений и объединений, новым требованиям войны. Времени для поиска правильного ответа на него практически не было. Удержание инициативы требовало развития достигнутых успехов. Очевидно, не поддаться эмоциям и принять правильное решение по среднему танку, в таких условиях было крайне трудно.

http://s55.radikal.ru/i149/1112/11/c3fdb08e4369.jpg

По большому счету, из создавшейся ситуации имелось лишь два выхода: модернизация Т-34 и внедрение в производство доработанного Т-43 или KB-13 (по аналогии с форсированным "преобразованием" тяжелого варианта танка KB-13 в ИС). Причем в обоих случаях вопрос о повышении огневой мощи до уровня, необходимого для поражения германских танков "Тигр" и "Пантера", исходя из имеющейся номенклатуры приемлемых для среднего танка орудий, мог быть решен только в пользу установки 85-мм пушки.

Танк ИС-2
http://s017.radikal.ru/i404/1112/63/2e8234dc1f00.jpg

Выбор же уровня защищенности и конструкции бронезащиты был не так однозначен. Значительная часть изначально заложенных в конструкцию танка Т-34 весовых резервов к тому времени была использована. К 1944 г. масса Т-34 уже возросла почти на 5 т. Кроме того, в связи с необходимостью установки новой более мощной пушки, оставшийся резерв не мог быть полностью использован для усиления бронирования. Поэтому модернизация бронезащиты танков Т-34 позволяла добиться лишь ограниченного прироста стойкости корпуса и башни.
Внедрение в производство новой машины открывало несравнимо более широкие возможности для повышения защищающих толщин бронепреград. Так, толщина лобовой брони корпуса Т-43 достигала 150 мм по ходу снаряда, в то время как у Т-34 — лишь 90 мм. Кроме того, такой путь позволял отказаться от используемой в производстве танка Т-34 бронестали высокой твердости 8С в пользу менее твердой брони. При сохранении такой же геометрии корпуса, как у танка Т-34. это позволяло значительно повысить стойкость фронтальной проекции танка к воздействию германских 88-мм бронебойных снарядов за счет повышения вероятности их рикошетирования без значительного внедрения в броню (серьезный просчет: лобовая деталь корпуса Т-34 обеспечивала бы полное рикошетирование 88-мм БС, будучи выполненной из брони средней твердости, и, наоборот, с позиций повышения стойкости "ступенчатой" лобовой детали тяжелых танков предпочтительней была бы сталь высокой твердости). Более того, в перспективе переход к броне средней твердости позволял повысить производительность сварочных операций. Однако даже, несмотря на последнее обстоятельство, освоение новой машины было сопряжено со снижением объемов производства. Напротив, ограниченная по глубине модернизация Т-34 позволяла избежать существенного сокращения программы выпуска.
Решающими факторами при выборе наиболее рационального варианта, стали характер стратегических задач, стоящих перед Красной Армией в 1944 г., и правильная оценка советским командованием причин больших потерь танков в летней кампании 1943 г.
В 1944 г. Красной Армии предстояло проведение серии стратегических наступательных операций на фронте от Белого до Черного морей. Успех каждой из этих операций во многом определялся наличием у противника возможности маневрировать своими резервами. С целью лишения его такой возможности предстоящие операции планировались с сильным перекрытием по времени проведения (вплоть до одновременных ударов на различных стратегических направлениях). Но такая синхронность ударов требовала рассредоточения по разным направлениям и наших танковых соединений и объединений. Следовательно, промышленность должна была обеспечить Красную Армию танками в количествах, достаточных для поддержания боеспособности еще большего числа танковых формирований. Очевидно, что существенное снижение объемов выпуска средних танков в такой обстановке было недопустимо. И это являлось важнейшим доводом в пользу сохранения отлаженного производства танков Т-34.
С другой стороны, рассмотрение участия танковых армий в прорыве хорошо подготовленной позиционной обороны в качестве основной причины недостаточно высокой результативности их действий и понесенных ими крупных потерь летом 1943 г., указывало на наличие значительных тактических резервов в повышении уровня боевой живучести танков Т-34 и эффективности их применения в предстоящих операциях. Содержание таких резервов заключалось в сокращении участия танковых армий в прорыве тактической зоны (в идеале вплоть до их ввода в "чистый" прорыв) за счет увеличения плотностей тяжелых танков НПП, артиллерии РВГК и других средств усиления стрелковых соединений на участках прорыва.
Кроме того, наряду с тактическими имелись еще и значительные организационные резервы повышения оперативно-тактических возможностей и снижения потерь танковых объединений в наступательных операциях. Так, в целях наращивания огневых (в частности, противотанковых) возможностей крупных танковых формирований в их организационно-штатную структуру могли быть введены значительные силы САУ и реактивных установок.
Сопоставление всех этих факторов позволяло сделать вывод, что в конце 1943 г. вариант решения задачи повышения боевых свойств среднего танка путем модернизации серийного танка Т-34 по-прежнему имел подавляющее преимущество в стратегическом плане, а недостатки оперативно-тактического характера могли быть нивелированы с помощью нетехнических мероприятий. В итоге вариант с новым средним танком был отклонен в пользу модернизации танка Т-34.
Как известно, основной идеей, проведенной в соответствии с этим решением модернизации танка Т-34, стала установка на танк новой трехместной башни с 85-мм пушкой (танк Т-34-85).

Танк Т-34-85 образца 1944 года
http://s46.radikal.ru/i113/1112/52/46f62eb18cd9.jpg

Очевидно, что при реализации этой программы все мероприятия по повышению уровня защищенности машины объективно могли быть направлены только на достижение максимально возможной в данных весовых границах противоснарядной стойкости башни. В этой связи интерес представляет конструкция бронезащиты и уровень защищенности новой башни.

Т-34-76 образца 1941 года
http://s017.radikal.ru/i426/1112/c1/8679ded10c49.jpg

Основа башни танка Т-34-85 отливалась из бронестали 71Л, обладающей значительно более высокими литейными показателями, чем ранее применявшаяся для производства литых башенных основ Т-34-76 сталь МЗ-2 (которая вообще не предназначалась для литья, и применение которой в литейном производстве башен Т-34, по-видимому, было обусловлено какими-то форс-мажорными обстоятельствами). Использование новой высоколегированной стали с большей прокаливаемостью, позволило не только решить ряд технологических проблем, но и добиться хорошего с позиций снарядостойкости сочетания геометрии башни и свойств бронестали.

Т-34-85 образца 1943 года
http://s52.radikal.ru/i137/1112/6d/9a153a44c086.jpg

Габаритная толщина лобовой части башни танка Т-34-85 была увеличена до 90 мм. С конструктивно-технологических позиций столь значительный прирост толщины брони можно рассматривать как большой успех. И все же в 1944 г. при обстреле под курсовыми углами близкими к 0°такое бронирование обеспечивало непробитие башни основными германскими ПТС, лишь начиная с дальностей 800 — 2000 м (для различных средств поражения).

Схема бронирования танка Т-34-85 образца 1944 года
http://s56.radikal.ru/i153/1112/d0/f30720aa80f2.jpg

Очевидно, что большее влияние такое увеличение толщины лобовой бронезащиты башни имело ни на прирост стойкости, а на живучесть экипажа и оборудования при пробитии брони (особенно кумулятивной струей или подкалиберным снарядом, так как их заброневое действие особенно сильно зависело от защищающей толщины пробиваемой преграды).
Увеличение толщины бортовой части башни танка Т-34-85 до 75 мм дало больший защитный эффект. В сочетании с конструктивным утлом наклона башенных бортов такая толщина обеспечивала защиту от бронебойных снарядов 75-мм пушки РаК 40 в диапазоне курсовых углов до ±40° на дальностях обстрела порядка 500 м.
При этом вследствие снижения опасности так называемого "проломного закусывания" (резкой нормализации снаряда, вызванного внедрением его головной части в бронепреграду, ввиду ослабления стойкости лицевых слоев последней из-за недостатка толщины) при малых курсовых углах обстрела существенно расширился диапазон углов рикошетирования. Это значительно повышало вероятность непоражения машины при облическом обстреле на дальностях, на которых огонь собственного танкового орудия по целям типа "ПТП на необорудованной огневой позиции" был наиболее эффективен.
В целом такое использование весового запаса (около 1,5 т), имевшегося в конструкции танка Т-34 перед проведением модернизации,можно считать рациональным. Однако особо хотелось бы отметить, что среди технических решений, реализованных в ходе данной модернизации, наибольшее значение для повышения боевой живучести танка Т-34 имело не усиление бронезащиты новой башни, а размещение в ней третьего члена экипажа — наводчика орудия. Теперь командир танка, освободившись от функций наводчика, мог полностью сосредоточиться на наблюдении за полем боя, поиске целей и оценке обстановки. В результате действенность упреждающего и ответного огня танка по танкоопасным целям, эффективность его противоар-тиллерийского маневра значительно возросли. Следует напомнить, что ПТО противника в oпeративной глубине, как правило, была недостаточно оборудована, поэтому наиболее трудной составляющей подавления ПТС в ходе боя являлось именно их своевременное обнаружение. Кроме того, система противотанкового огня в таких условиях была еще и недостаточно организована, это позволяло танкам использовать тактический маневр для безопасного (для себя) сближения с вражескими ПТС через непростреливаемые участки местности. Таким образом, рост эффективности танкового огня и маневра обусловливали снижение потерь танков Т-34.
Дальнейший ход событий показал, что решение об отказе от нового среднего танка было правильным. Благодаря сохранению отлаженного серийного производства основной массы узлов и агрегатов танка Т-34-76 при переходе к модификации Т-34-85, в течение 1944 г. удалось не только сохранить, но и увеличить объемы выпуска танка Т-34 по заводам (большее количество Т-34, выпущенных в 1943 г., объясняется переводом в 1944 г. ЧКЗ на выпуск только тяжелых танков). В результате нашему командованию удалось укомплектовать мат-частью достаточное для одновременного массирования танков на различных направлениях количество подвижных соединений и объединений. Противник, вынужденный в ходе летне-осенней кампании 1944 г. разбросать свои резервы по всему фронту, не смог отразить наступление Красной Армии ни на одном из стратегических направлений.

Танк Т-34-76 образца 1943 года
http://s017.radikal.ru/i444/1112/27/ca2c2a3489cb.jpg

При этом в полной мере удалось использовать тактические и организационные резервы повышения боевой живучести и эффективности применения танков Т-34. На основе анализа ошибок летней кампании 1943 г. были выработаны рациональные способы прорыва германской тактической обороны. Как следствие, в летней кампании 1944 г. четко обозначилась тенденция к росту глубины ввода в сражение советских танковых (механизированных) соединений и объединений. С позиций боевой живучести это означало постоянное снижение плотностей противотанковой обороны противника на рубежах, преодолеваемых танками развития успеха. Или, иными словами,постоянное смягчение условий обстрела наших танков.
В результате потери советских танковых армий на начальном этапе операции в 1944 г. в среднем снизились с 30 — 40% до 15 — 20%. Соответственно, для действий во вражеской оперативной глубине, характеризуемой наименьшими плотностями ПТО противника и наименее благоприятными для его ПТС условиями боя, сохранялось уже до 80 — 85% наших боевых машин.
Для решения основной задачи танков развития успеха непосредственно в оперативной глубине, то есть для уничтожения открыто расположенной вражеской живой силы, тыловых учреждений и органов управления, уровня бронезащиты и огневой мощи танка Т-34-85 (впрочем, как и танк Т-34-76) вполне хватало, так как огневые возможности противника в подобных ситуациях, как правило, сводились лишь к ружейно-пулеметной стрельбе. Такое положение дел не изменилось и с распространением в германских войсках грозных в условиях тактической зоны ручных противотанковых гранатометов. При внезапных атаках "тридцатьчетверками" походных колонн противника "фаустники" не имели возможности занимать скрытые от преждевременного обнаружения и защищенные от огня танков и танкового десанта огневые позиции.
Что же касается действий по отражению контрударов танковых группировок противника и прорыву его промежуточных рубежей обороны, то к 1944 г. бронетанковое ядро советских подвижных соединений дополнялось уже весьма крупными силами самоходной и буксируемой (на механической тяге) артиллерии. В 1944 — 1945 гг. при самостоятельном прорыве промежуточного рубежа в оперативной глубине обороны наши танковые армии могли выставить до 500 — 700 артиллерийских стволов различного калибра (не считая САУ и танков, выведенных для стрельбы прямой наводкой) и до 100 реактивных установок ("Катюш"), удовлетворительно обеспеченных боеприпасами.

БМ-13 "Катюша"
http://s54.radikal.ru/i145/1112/d3/c44d661da879.jpg

Это позволяло подавлять слабо организованную вражескую систему противотанкового огня и тем обеспечивать успех атаки танков и танко-десантных подразделений (как, например, в ходе Люблинско-Брестской операции при прорыве 2-й ТА рубежа Сенница — Карчев).
Более того, наличие достаточно крупных сил мотопехоты (в танковой армии обычно имелся механизированный корпус, в каждый танковый корпус входила мотострелковая бригада, а в танковую бригаду — моторизованный батальон автоматчиков) позволяло обеспечивать прорыв промежуточных рубежей в темное время суток, практически исключающее возможность прицельного огня по танкам (этот прием, широко применялся советскими войсками в ходе Криворожской, Корсунь-Шевченковской, Будапештской и Висло-Одерской операций).
Для борьбы с вражескими танками при отражении германских контрударов в составе каждого танкового корпуса, начиная с 1944 г., имелось три самоходно-артиллерийских полка (легкий, средний и тяжелый; по 21 САУ в каждом), а в каждой танковой бригаде — по батарее буксируемых противотанковых орудий. Причем в течение 1944 г. года во всех противотанковых артиллерийских частях и подразделениях танковых армий "сорокапятки" были заменены 57-мм ПТП, а несколько позже началась замена 85-мм орудий 100-мм пушками.
Столь значительные противотанковые силы во взаимодействии с крупными силами мотопехоты и подвижными отрядами установки противотанковых заграждений были в состоянии на какое-то время сковать даже очень сильную контрударную группировку противника, давая тем самым возможность своим танкам отсекать ее тылы и наносить удары по флангам. В результате основная масса наших танков нацеливалась не на чреватые тяжелыми потерями встречные лобовые столкновения с новыми германскими танками (в открытом дуэльном бою с ними танк Т-34 был малоэффективен, даже несмотря на установку 85-мм пушки), а на решение оптимальных для себя и убийственных для контрударной группировки противника задач по разгрому его тылов и органов управления, уничтожению его мотопехоты и артиллерии. Такой способ отражения контрударов танковых группировок оказался очень эффективным. После относительно неудачного сражения в районе Богодухова (Харьковское направление, август 1943 г.) наши танковые армии, действуя именно таким образом,выиграли все танковые сражения в оперативном тылу противника.
Еще одним способом повышения эффективности танковых ударов и минимизации потерь "тридцатьчетверок" в операциях 1944 — 1945 гг. стало максимально полное использование внутренних резервов их конструкции (на третий год войны они все еще имелись!), напрямую несвязанных с бронезащитой. Среди таких резервов, прежде всего, следует назвать очень высокий уровень оперативно-тактической подвижности машины, в свою очередь, обусловливающий высокий уровень мобильности советских танковых соединений и объединений.
Благодаря своей высокой мобильности наши танковые армии совершали довольно сложные маневры в оперативной глубине, избегая при этом столкновений с контрударными группировками противника в невыгодных для себя условиях, упреждая резервы противника в занятии заранее подготовленных промежуточных оборонительных рубежей или меняя направление удара в случае столкновения с сильными узлами сопротивления.
Можно сказать, что оперативно-тактическая подвижность танков Т-34 в этот период стала наиболее важным видом их защиты.
Для подтверждения этого, на первый взгляд, неожиданного тезиса достаточно напомнить о том, что в ходе Висло-Одерской операции танковые армии 1-го Белорусского фронта преодолели 11 (!) хорошо подготовленных промежуточных оборонительных рубежей и укрепленных районов в оперативной глубине вражеской обороны.
При этом стремительность маневра и продвижения наших танков была такова, что противник успел занять войсками только один промежуточный рубеж и один укрепрайон, да и то лишь частично. В итоге, пройдя за 16 дней боев расстояние около 700 км (!), 1-я гв.ТА и 2-я гв.ТА потеряли менее 40% танков, причем около 30% от общих потерь составили небоевые потери и только 10% — безвозвратные потери. Очевидно, что если бы противник не был упрежден в полноценном занятии хотя бы одного из этих рубежей, такие потери могли бы стать платой за прорыв только этого оборонительного рубежа. Возросшие к 1945 г. артиллерийские возможности наших танковых армий были достаточны для прорыва поспешно созданной обороны полевого типа,но здесь имела место заранее подготовленная долговременная оборона. Глубина же всей фронтовой операции, соответственно, не намного превысила бы глубину расположения своевременно занятого войсками противника промежуточного рубежа.
Говоря о высокой роли оперативно-тактической подвижности Т-34 в снижении их потерь в оперативной глубине, нельзя не заметить, что одной из ее важнейших составляющих являлась надежность моторно-трансмиссионной установки и ходовой части танка.
В этой связи дилемма, вставшая в конце 1943 г.: Т-34 или новый более защищенный танк, представляется в новом свете. Ходовая часть "тридцатьчетверки" к тому времени зарекомендовала себя достаточ но хорошо. Ходовая же Т-43 была еще "сырой" и требовала конструктивной доводки. Это не могло не отразиться на оперативно-тактической подвижности, а, следовательно, и на условиях применения танков новой модели. В конечном итоге, повышенный уровень бронирования танков Т-43 не смог бы компенсировать несопоставимо более жесткие условия их обстрела, обусловленные меньшей мобильностью укомплектованных ими формирований.

Танк Т-43 вверху,Танк КВ-13 внизу
http://s012.radikal.ru/i319/1112/17/a1f77c410c05.jpg

Еще одним внутренним резервом повышения эффективности действий и минимизации потерь танков Т-34 в 1944 — 1945 гг. стала их ремонтопригодность. Выше отмечалось, что живучесть танков в бою непосредственно зависела от плотности их огня по ПТС противника. В то же время обеспечение высоких плотностей танкового огня было напрямую связано с поддержанием на максимально возможном уровне численности танков в ходе всей операции (не случайно кривая потерь танков в оперативной глубине резко шла вверх после прохождения 60%-ной отметки). В оперативной глубине обороны противника эта задача могла решаться только путем восстановления ранее подбитых или вышедших из строя по техническим причинам машин.
Как известно, в этом плане Т-34 был подлинным шедевром. Рациональное сочетание забро невого объема и внутренней компоновки обеспечивали высокую живучесть экипажа и жизненноважных систем танка при поражении бронезащиты. А предельная простота конструкции — широкие возможности по восстановлению машины в полевых условиях. В результате, в ходе операций 1944 — 1945 гг., продолжавшихся по 15 — 30 суток, танки Т-34 в среднем по 2 — 4 раза возвращались в строй после боевых повреждений и серьезных отказов (технические поломки были неизбежны при столь интенсивной эксплуатации подчас в очень жестких дорожных условиях, в отдельных операциях удельный вес таких потерь достигал 60% и более).
Так, например, в ходе Львовско-Сандомирской операции в 4-й ТА за 13 дней было восстановлено 1037 танков Т-34 и САУ на созданных на их базе (в начале операций имелось 580 единиц), в 1-й гв.ТА за 14 дней было отремонтировано 1300 танков Т-34 и САУ (в начале операции имелось 624 единицы). Это позволило танковым соединениям перечисленных армий поддерживать свой огневой и ударный потенциал на уровне, необходимом для выполнения задачи фронта. Общая глубина их продвижения при этом составила 350 км.
Таким образом, задача повышения боевой живучести средних танков в период 1943 — 1945 гг. решалась не только и не столько путем совершенствования их броневой защиты. Наряду с допустимым по весовым ограничениям усилением бронирования, в конструкцию танка Т-34-85 были внесены и другие приемлемые для массового производства усовершенствования, оказавшие большое влияние на повышение его боевой живучести. Параллельно с этим шел процесс отработки организационных форм и способов применения крупных танковых формирований, что позволило максимально полно использовать достоинства конструкции танков Т-34 и компенсировать ее недостатки.
Именно такой комплексный подход к повышению боевой живучести средних танков позволил в 1944 — 1945 гг. успешно адаптировать танки Т-34 к более жестким по сравнению с предыдущими периодами войны условиям их применения. В результате, несмотря на формальное превосходство характеристик пробиваемости германских ПТС, нашим танкостроителям и командованию бронетанковых войск удалось добиться минимизации потерь танков Т-34 и повысить эффективность действий укомплектованных ими танковых (механизированных) соединений и объединений.

Заключение.

На разных этапах Великой Отечественной войны перед советскими танкостроителями вставали различные задачи в области броневой защиты и боевой живучести танков. В начальный период войны на первый план вышли задачи поиска путей наращивания выпуска бронекорпусов и бронебашен танков Т-34 и КВ. В период 1943 — 1945 гг. потребовалось обеспечить качественный скачок в защищенности тяжелых танков до уровня, дающего возможность эффективно применять их при прорыве мощной позиционной обороны в тактической зоне. Одновременно возникла задача повышения боевой живучести средних танков в условиях высокоманевренных действий в оперативной глубине обороны противника.
По-разному решались эти задачи. В одних случаях достаточным оказывался интуитивный выбор более толстого бронепроката. Для решения других задач проводились такие масштабные мероприятия, как разработка принципиально новых литейных и сварочных технологий, создание научно обоснованных методик рационального распределения бронезащиты при проектировании корпусов и башен. В ряде случаев повышение боевой живучести танков достигалось с помощью конструктивных решений, не имеющих прямого отношения к бронезащите (улучшение обзорности, увеличение численности экипажа и перераспределение функциональных обязанностей между его членами, радиофицирование машин, повышение их подвижности, усиление огневой мощи и.т.д.).
Общей же чертой решения всех задач в области броневой защиты и боевой живучести танков стал комплексный (общемашинный и общесистемный) подход к защищенности. Общемашинная составляющая этого подхода проявилась в стремлении не к тривиальному обеспечению противоснарядной стойкости бронедеталей, а к достижению гармоничного сочетания бронезащиты танка с другими его комплексами и системами. Общесистемная составляющая — во всестороннем учете факторов, определяющих предпочтительность одних решений над другими. При этом во внимание принимались реальные возможности производства, способы и условия применения танков, тенденции развития вооружения Красной Армии и вермахта, а также многие другие факторы.
Благодаря такому комплексному подходу, советским танкостроителям в годы Великой Отечественной войны удавалось не просто обеспечивать заданный уровень защищенности вновь разрабатываемых и усиливать бронирование модернизируемых танков, но, самое главное, повышать при этом тактико-технико-экономическую эффективность их применения.
В конечном итоге наличие прямой зависимости между ростом уровня защищенности и комплексной эффективности применения танков стало важной составной частью превосходства советской бронетанковой техники над танками Германии, повышение уровня защищенности которых неизменно сопровождалось снижением других тактико-технических, а также целого ряда эксплуатационных и экономических показателей.
Это позволяет нам с полным правом гордиться отечественным танкостроением периода Второй мировой войны.
Вместе с тем, как это ни парадоксально, но сегодня по прошествии 60 лет, опыт комплексного решения сложнейших задач в области броневой защиты и боевой живучести танков, накопленный в годы войны, имеет не только историческую ценность. Мировое танкостроение вступило в полосу затяжного кризиса. В полной мере это относится и к области защиты танков. Ни использование современных технологий, ни внедрение комплексов и систем, основанных на новых физических принципах, не позволяют ведущим танкостроительным державам решить проблемы концептуального тупика, запредельного роста стоимости и превышения всех допустимых весовых ограничений.
И, как знать, возможно, рассмотрение современных проблем именно через призму опыта комплексного подхода к бронезащите (разумеется, в плане общемашинной и общесистемной философии проектирования, а не технических деталей), добытого такой большой ценой в годы Великой Отечественной войны, позволит России, не имеющей сегодня столь же мощной производственно-экономической базы, как другие танкопроизводящие страны, найти выход из этой ситуации и в очередной раз совершить прорыв в танкостроении вообще и защите танков в частности!

Описание конструкции Т-34.

Во время войны танк Т-34 был тщательно обследован в английской школе танкостроения. В отчёте, посвященном двигателю, указывалось, что "качество работы неодинаково. Тогда как наиболее важные детали по своей обработке сравнимы с соответствующими деталями серийных английских авиамоторов, поверхность отлитых компонентов несравнимо груба. Несмотря на это, на поверхности нет признаков пористости и раковин.
Большинство из важных болтов и штифтов подвергнуты низкотемпературному отпуску и притёрты, уровень изготовления некоторых деталей очень высок. На определённых компонентах хорошо видны клейма технических контролёров..." Отчёт английских специалистов о Т-34 представляет сейчас особый интерес , потому что о танке судили на основе технологических критериев того времени, без того, что известно сейчас. Содержащийся в отчёте окончательный вывод даёт заслуженную высокую оценку М.И.Кошкину и его конструкторскому бюро: "Конструкция танка свидетельствует о чётком понимании его важнейших боевых качеств и требований войны с должным учётом особенностей подготовки русского солдата, театра военных действий и имеющихся производственных мощностей. Если принять во внимание, что Россия совсем недавно создала тяжёлую промышленность и что значительная часть её индустриальных районов занята противником, создание и производство таких высококачественных танков представляет собой инженерно-техническое достижение самого высокого класса..."

Основные принципы конструкции.

Танк Т-34 имел классическую компоновку. Силовое отделение отделялось от боевого противопожарной перегородкой. Сразу за перегородкой стоял дизель В-2. Слева и справа от дизеля располагались два радиатора. В центре силового отделения находился вентилятор, а трансмиссия (главный и бортовые фрикционы) - ближе к корме. Топливные баки размещались по бортам корпуса, в нишах, образованных наклонными бронеплитами. Поскольку трансмиссия располагалась в кормовой части танка, рядом с ведущими колёсами, боевое отделение не было загромождено коробкой передач, карданным валом и бортовыми передачами, как это было на многих западных танках, например М4 "Шерман" или PzKpfw IV. Кроме того, это позволило уменьшить общую высоту танка по сравнению с западными и снизить общий вес машины. Дальнейшее описание, если это не оговорено дополнительно, посвящено танку Т-34 образца 1942 года.

Корпус.

Корпус танка Т-34 образца 1942 года сваривался из гомогенных прокатанных бронеплит, только верхняя кормовая плита и крыша силового отделения крепились на болтах. Это было сделано для облегчения доступа к двигателю и трансмиссии при осмотрах и ремонте. Хотя поверхность бронеплит была более грубой, чем у бронеплит, выпускаемых в Великобритании и США, советская броня была крепче зарубежных аналогов. Твёрдость по Бринеллу 45-мм лобовой бронеплиты корпуса колебалась между 354 и 400. Лобовая часть корпуса состояла из верхнего и нижнего броневых листов. По бокам от буксирных крюков на верхнем лобовом листе имелись отверстия, закрываемые броневыми заглушками на резьбе. Через эти отверстия осуществлялся доступ к хвостовикам червяков механизма натяжения гусениц.

ходовая т-34.
http://i081.radikal.ru/1112/2f/b898636803d8.jpg

Борта корпуса состояли из нижних вертикальных и верхних наклонных листов, соединённых между собой. В каждом нижнем вертикальном листе имелись отверстия для прохода осей балансиров опорных катков, вырезы для цапф балансиров и кронштейны для крепления резиновых упоров, ограничивающих подъем катков. С внутренней стороны вертикальных, листов приваривались шахты для пружин подвесок опорных катков, между которыми устанавливались топливные и масляные баки, закрытые изнутри танка фальшбортами из листового железа. В днище корпуса располагались лючки для доступа к деталям подвесок, к сливным пробкам баков и картера коробки передач, люк для доступа к водяному и масляному насосам двигателя. В передней части днища, справа, находился люк для аварийного выхода экипажа. Крыша корпуса состояла из трёх частей: крыши боевого отделения, крыши отделения силовой установки и крыши силовой передачи. На крыше боевого отделения (подбашенном листе) на шариковой опоре устанавливалась башня. Спереди, справа и слева в крыше боевого отделения имелись люки, закрываемые броневыми крышками, для доступа к пробкам заливных горловин передних и средних топливных баков.

схема питания топливом.
http://s52.radikal.ru/i135/1112/67/3f8a5127809f.jpg

Крыша отделения силовой установки состояла из среднего листа, расположенного над двигателем, с люком для доступа к двигателю и двух боковых листов с воздухопритоками, закрываемых броневыми листами жалюзи, управление которыми осуществлялось из боевого отделения. Каждый воздухоприток закрывался броневым колпаком с вырезами для прохода воздуха. Через эти вырезы и воздухоприток воздух засасывался вентилятором и использовался для охлаждения и питания двигателя. В боковых листах имелись по два люка над шахтами подвески и но одному люку для заливки масла в баки. Люки защищались броневыми крышками. В крыше отделения силовой передачи устанавливались жалюзи воздухоотвода и сетка, закрывающая жалюзи. Управление жалюзи осуществлялось из боевого отделения. В правом коротком листе крыши имелся лючок для заливки топлива в кормовые топливные баки, который закрывался броневой крышкой. Корма корпуса состояла из верхнего, нижнего кормовых листов и картеров бортовых передач. Верхний кормовой лист крепился к корпусу болтами. В средней части этого листа располагался люк для доступа к силовой передачи, закрываемый крышкой на петлях и болтах, а с боков - отверстия для выхода выпускных труб, защищённые броневыми колпаками. Танк Т-34 образца 1940 года строился по принципам, принятым в западном танкостроении. К середине войны качество продукции снизилось, даже несмотря на жёсткий контроль. Качество сварки было посредственным, хотя и не настолько, чтобы приводить к разрушению швов. Литые башни в западном танкостроении не применялись из-за того, что они не обеспечивали достаточной прочности поверхности. Но советские конструкторы смогли избежать этого недостатка, как показали испытания твёрдость башенной брони составляла 370-375 по Бринеллу.

корпус т-34.
http://s017.radikal.ru/i438/1112/dd/d2be2cf0c705.jpg

Броня.

Бронирование Т-34 в начале войны было более чем достаточно. Хотя толщина лобовой брони была всего 45-мм, эффективная толщина составляла 75-мм, благодаря оптимальным углам наклона бронелистов. Выгодный угол наклона брони был и у башни. Всс это делало Т-34 практически неуязвимым дня немецких противотанковых пушек калибра 37-мм и для короткоствольных пушек калибра 75-мм, установленных на PzKpfw IV. Орудие танка PzKpfw III вообще не могло пробить лобовую броню "тридцатьчетверки" и только когда на PzKpfw III Ausf.J была установлена пушка 5 cm KwK39 калибром 50-мм, которая могла пробить лобовую броню Т-34 с дистанции меньше 500 метров, у немецкого танка появились некоторые шансы на успех при, уверенной атаке.Первое эффективное противотанковое орудие-буксируемая 7,5 cm Рак40 пушка калибра 75-мм появилось у немцев лишь в конце 1941 года. Весной 1942 года на танк PzKpfw IV Ausf.F1 была установлена длинноствольная 75-мм пушка 7,5 cm Kwk40,а к лету
1943 года немцы начали выпуск PzKpfw IV Ausf.G, вооруженного ещё более мощной 75-мм пушкой, длиной 48 калибров. Всё это сдвинуло преимущество в сторону немецких танков. Дальнейшее наращивание мощности немецких пушек вынудило советских танкистов навешивать на танки дополнительные бронелисты. что однако, перегружало двигатель и подвеску.

Экипаж

Экипаж Т-34 состоял из четырёх человек-механика-водителя, стрелка-радиста, командира который одновременно был наводчиком пушки и заряжающего. Механик-водитель располагался в передней части корпуса слева, перед его местом находился большой люк. Справа от механика-водителя сидел стрелок-радист, места командира танка и заряжающего находились в башне слева и справа от орудия. В башню вел большой одностворчатый люк, расположенный на крыше. В боевом отделении было очень тесно, особенно при полном боезапасе.
Механик-водитель управлял танком при помощи рычагов, которые регулировали скорость вращения гусениц.

расположение механика-водителя.
http://i053.radikal.ru/1112/94/84f663b795cd.jpg

В остальном он полагался на обычную педаль сцепления, ножной тормоз и акселератор, расположенные слева на право, как в автомашине; контрольно-измерительные приборы были сведены до минимума, необходимого для эффективной эксплуатации. Органы управления соединялись с металлическими тягами, шедшими вдоль пола в силовое отделение. При этом, чтобы управлять танком нужно было прилагать значительно больше усилий, чем это требовалось на западных машинах, у которых трансмиссия и коробка передач были расположены рядом с местом водителя. Многие механики-водители пользовались киянкой, когда органы управления заклинивало. Под ногами механика-водителя находились два баллона со сжатым воздухом, который использовали для пуска двигателя, особенно в холодную погоду. Это облегчало пуск танка зимой, в то время как немецкие танкисты с большим трудом заводили двигатели на своих машинах.
Стрелок-радист сидел справа от водителя на таком же сиденье. В бою он обслуживал курсовой пулемет ДТ калибра 7,62-мм и поддерживал связь по радио. Как уже говорилось выше, не все танки оборудовались радиостанциями, хотя количество радиофицированных танков постоянно увеличивалось. В начале войны почти все танки командиров рот оборудовались приемопередающей радиостанцией 71-ТК-3 и также предпринимались попытки поставить более простые радиостанции 71-ТК-1 на танки командиров взводов. В конце 1942 года был налажен выпуск радиостанций 9-Р. Эта радиостанция использовала принцип амплитудной модуляции и представляла собой приемопередатчик мощностью 5 Ватт с переселекцией каналов. Радиус действия радиостанции при движении танка - 7 км. Связь между членами экипажа поддерживалась при помощи танкового переговорного устройства ТПУ-3. В шлемах танкистов были установлены головные телефоны и ларингофон. Нехватка личного состава в частях часто приводила к тому, что место стрелка-радиста оставалось свободным.
Отсутствие радиостанций явилось одной из причин грубейших тактических промахов советских танкистов в первой половине войны. Танки не имели связи между собой, поэтому было очень трудно координировать их взаимодействие в бою. Например немцы придавали очень большое значение радиофикации своих танков. Нехватку радиостанций частично компенсировала сигнализация флажками. Была разработана соответствующая система сигналов, а в башенном люке проделан маленький лючок, позволявший подавать сигналы флажками, не открывая большого люка. Однако в бою такой способ связи оказался неприменим, поскольку командир не имел кругового обзора и был занят стрельбой из пушки. Поэтому, как правило, в бою использовалась тактика "делай как я", когда танки повторяли действия командира взвода. Это облегчало управление, но снижало эффективность действий "всего взвода в целом.

Башня.

Башня Т-34 была узкой и тесной, что затрудняло обслуживание орудия. Сидения командира танка и заряжающего вращались вместе с башней. На полу боевого отделения располагались контейнеры с боезапасом. Для наведения пушки на цель применяли телескопический оптический прицел ТОД-6 (на танках ранних выпусков) или ТМФД. Прицел обеспечивал увеличение в 2,5 раза и имел подсветку. Общий обзор обеспечивал панорамный перископ ПТ-6 (на танках ранних выпусков) или ПТ-4-7 (ПТ-5). Первое время перископы устанавливались как у места командира танка, так и у места заряжающего, но в дальнейшем для экономии, на танки стали устанавливать лишь по одному перископу у места командира танка. Перископ можно было использовать не только для обзора, но и качестве вспомогательного прицела пушки. В стенах башни слева и справа на уровне плеч были сделаны смотровые щели, закрытые бронестеклом. Под щелями находились бойницы для стрельбы из личного оружия. Еще одна бойница находилась на задней стенке башни.
В целом оптика, с тоявшая на Т-34, была на порядок хуже, чем на PzKpfw III или PzKpfw IV.

Pz-III.
http://s011.radikal.ru/i315/1112/32/b6dcfab5e3e3.jpg

Pz-IV
http://s57.radikal.ru/i156/1112/20/546b9cf68cba.jpg

Из танка не было кругового обзора, который обеспечивался на фашистских танках при помощи командирской башенки.Командир "тридцатьчетверки" даже не мог воспользоваться приёмом, который предпочитали немецкие танкисты, высовывавшие голову из люка танка. Дело в том, что большой башенный люк не откидывался вперед и закрывал передний сектор обзора, вынуждая командира приподниматься из башни по плечи и выглядывать из-за люка слева или справа, подставляя тем самым себя под пули вражеских солдат. Кроме того, при открытом люке опасности подвергался не только командир танка, но и заряжающий. Временами командиру танка не оставалось ничего другого как управлять танком сидя верхом на крыше башни. Плохой обзор из танка облегчал жизнь вражеской пехоте. Немцы очень быстро нащупали мертвую зону вокруг Т-34 и стали использовать её для борьбы с "тридцатьчетверками", применяя ранцевые заряды и другие ручные противотанковые средства.
Башня являлась самым слабым местом Т-34. Задняя часть башни выступом нависала над корпусом, в результате чего возникал опасный и уязвимый зазор. Даже рассчитанная на двух человек, она была тесновата, что, несомненно, осложняло действия командира танка в бою. Помимо командования танком он должен был также наводить и стрелять из пушки, а на все это у него в башне имелось лишь около 115 см. Поэтому, отдавая команды механику-водителю, куда направить или развернуть танк, выкрикивая указания заряжающему, какой снаряд послать в казённик- бронебойный или осколочно-фугасный, припадая к прицелу, чтобы навести орудие, вычислить расстояние и нажать на спуск, тут же отвернув корпус от откатывающегося назад орудийного ствола, командир почти не имел времени посмотреть, что делают другие танки. Если к тому же в бою он командовал несколькими машинами, то сообщить о своих намерениях подчинённым мог, только семафоря из башни цветными флажками. Еще хуже было положение у командиров взводов и рот, которые несли дополнительную нагрузку. В некоторых частях командир танка играл роль не наводчика, а заряжающего, однако и эта мера не снимала всей остроты проблемы. В башне немецких танков размещалось три человека, что позволяло командиру немецкой машины полостью сконцентрироваться на своих основных обязанностях.
Немецкие танкисты постоянно отмечали плохую конструкцию башни и отсутствие радио на советских танках. В бою "тридцатьчетверки" действовали нсскоординированно, рассыпали строй или, наоборот, сбивались в кучу вокруг командирского танка как "цыплята вокруг наседки". Кроме плохой связи эта "тактика" была вызвана также низкой подготовкой экипажей. Танковый взвод (три танка) редко мог действовать против трех целей, как правило все танки атаковали одну цель,выбранную командиром взвода. Немецкие танкисты отмечали, что их противники крайне медленно находят и накрывают огнём выбранные цели: в начальный период войны один "панцеркампфваген" успевал поочередно добиться попаданий во все три советских танка, не получив в ответ ни одного снаряда. В дальнейшем преимущество фашистов в подготовке экипажей несколько сократилось.
Стоит заметить, что танки используются не только против танков противника. Гораздо эффективнее они действуют против пехоты и других незащищённых целей. Недостатки Т-34 были не так заметны, когда танки действовали против вражеских пехотных подразделений.
Более просторная гексагональная башня и открывающийся назад люк, примененные на Т-34 образца 1943 года, частично исправили ситуацию. Кроме того, на танки начали устанавливать вместо общего люка два маленьких, которые откидывались вперед. Командирскую башенку начали устанавливать на "тридцатьчетверку" только в 1943 году, а пятый член экипажа был введён лишь на Т-34-85, значительное количество которых появилось в частях только в начале 1944 года.

Вооружение

Заряжающий располагался справа от орудия. В его обязанности входило заряжание пушки и обслуживание спаренного с ней пулемета ДТ (на танках поздних выпусков ДТМ). Боезапас Т-34 составлял 77 выстрелов (на модели образца 1943 года боезапас увеличили до 100 снарядов). Три подготовленных унитарных патрона размещались у ног заряжающего, ещё шесть - около командира танка. Остальные выстрелы хранились в восьми металлических контейнерах на полу боевого отделения. Стандартный боезапас состоял из 19 бронебойных снарядов БР-350А, 53 фугасов Ф-354 или ОФ-350 и пяти шрапнельных снарядов. Сверху ящики с боеприпасами обычно застеливались рогожей. Доставать снаряды из ящиков было не очень удобно и во многих экипажах было принято, чтобы во время боя заряжающему подавал снаряды стрелок-радист. Боезапас к курсовому и спаренному с пушкой пулеметам ДТ калибра 7,62-мм составлял 35 дисков по 65 патронов в каждом. Диски хранились в сумках. Половина сумок находилась в нише башни, а другая половина была развешена около места стрелка-радиста.

Основное вооружение танка Т-34 - пушка калибра 76,2-мм. Первое время на танк устанавливалась пушка Л-11 (длина ствола 30,5 калибров),но из-за своих низких баллистических характеристик, которые особенно стали заметны в начале войны, её вскоре заменили на более мощную и современную Ф-34 (длина ствола 42 калибра). Из-за нехватки Ф-34 на "тридцатьчетверки" в первые месяцы войны часто ставили близкую по конструкции пушку Ф-32 (длина ствола 39 калибров). У танковой пушки Ф-34 был обычный клиновидный полуавтоматический затвор и по своим баллистическим характеристикам она была близка к дивизионной пушке ЗиС-З калибра 76,2-мм, но отличалась от неё другой, более подходящей для танка, противооткатной системой, состоявшей из гидравлического тормоза отката и гидропневматического накатника. Угол возвышения орудия от -3° до +33° градусов (у модели 1943 года- от -3° до +360)3, увеличить склонение не представлялось возможным из-за низкого потолка башни. Вращением башни управлял командир танка. На танк устанавливался как ручной так и электрический привод вращения башни, обеспечивавший максимальную скорость вращения до 36° в секунду. Однако значительный люфт привода затруднял наводку орудия, особенно на дальние дистанции. Механический спуск орудия при стрельбе осуществлялся педалью или вручную.
Стандартным противотанковым боеприпасом в первые годы войны был бронебойный снаряд БР-350А. Снаряд имел баллистический наконечник и оснащался небольшим разрывным зарядом. Масса снаряда 6,3 кг, начальная скорость - 662 м/сек. На дистанции 500, 1000, 1500 и 2000 метров снаряд пробивал броню толщиной, соответственно, 69, 61, 54 и 48-мм. В 1941 году этого было вполне достаточно, поскольку лобовая броня фашистских танков не превышала 50-мм. Весной 1943 года немцы начали выпуск PzKpfw IV Ausf.Н у которого толщина лобовой брони была увеличена до 80-мм. Однако к этому времени в арсенале советских танкистов появился новый подкалиберный бронебойный снаряд БР-350П АПДС (масса 3,04 кг, начальная скорость 965 м/сек), способный пробивать с дистанции 500 и 1000 метров броню толщиной 92 и 58-мм. Однако лобовую брогио танка PzKpfw VI "Тигр" 76,2-мм пушка не могла пробить даже выстрелом в упор. Лобовую броню танка PzKpfw V "Пантера" пушка Ф-34 также не пробивала на обычных дистанциях, поэтому против "Тигров" и "Пантер" "тридцатьчетверки" могли действовать только из засад и на коротких дистанциях.

PzV "ПАНТЕРА".
http://s39.radikal.ru/i084/1112/95/193142fb3aec.jpg

PzVI "ТИГР".
http://i052.radikal.ru/1112/7a/065b4fa87324.jpg

В конце 1943 года на смену Т-34 пришёл Т-34-85, вооруженный более мощной пушкой ЗИС-С-53 образца 1944 года калибра 85-мм (длина ствола 51,5 калибров), который успешно действовал против новых германских бронированных машин.

ХАРЬКОВСКИЕ БАШНИ

Варианты башен танка Т-34
http://i011.radikal.ru/1112/18/63f8f9baf024.jpg

Форму башни танка Т-34-76 во многом определила мода тридцатых годов. Сходная конфигурация была принята на некоторых других танках (не только советских). Рациональные углы башни продолжали линии корпуса. Это передовое для своего времени конструкторское решение, в какой то мере, и стало причиной врожденного недостатка - тесноты, борьба с которым шла на протяжении всей эволюции "тридцатьчетверки".
Первый вариант башни установочной серии (как минимум 10 единиц, две из которых использовались для "представительских целей", а в дальнейшем для отработки нововведений), отличала законченность формы. Приборы наблюдения и "портики для стрельбы из револьвера" на них располагались строго по оси башни. На плоском, без выштамповки люке, располагался прибор кругового обзора. Часть из этих машин попала в войска и участвовала в боях.

Варианты башен танка Т-34
http://s16.radikal.ru/i191/1112/8f/192a0d44ad1f.jpg

Следующая серия претерпела изменения - по требованию военных был увеличен внутренний объем башни. Для этого, линию изгиба боковых листов сместили назад, из-за чего бортовые приборы наблюдения оказались на плоскости, сориентированными вперед, под небольшим углом. Таких машин в последних числах июня - первых числах августа 1940 года было выпущено немного (предположительно 16).
Перенос радиостанции из башни в корпус - это было одним из требований военных еще при испытании А-34, но реализовали его уже в ходе производства.
Следующий вариант имел увеличенный люк, с выштамповкой над головой командира.
Броневые детали для сварных башен изготавливались в Мариуполе. Здесь, совместно с НИИ №48 и другими организациями. внедрили в производство литую башню По снарядостойкости новое изделие не имело преимуществ, а по массе было тяжелее прежнего. Но литье позволяло значительно увеличить объем выпуска танков. С 1-го -октября 1940 года была принята к поставке литая башня Мариупольского производства.
Внешней особенностью этого типа стало то, что скос верхней крышки кормовой ниши исчез. За счет этого увеличилась высота заднего люка для демонтажа орулия. который продолжал крепиться на четырех болтах, как и раньше.
На первых литых башнях бронировка бортовых приборов наблюдения была выполнена заодно с башней, но вскоре от такого новшества отказались, унифицировав эти элементы со сварной башней. Затем с крышки люка убрали смотровой прибор кругового обзора. Отверстие в люке, в этом случае заваривалось круглой заглушкой.

Танк Т-34 с литой башней
http://i066.radikal.ru/1112/8d/a7cbdbf5a78e.jpg

Литые и сварные башни выпускались параллельно, поэтому, когда в марте 1941 года на танках Т-34 стали устанавливать пушки Ф-34, ими оснащались оба типа башен и в том и в другом случае справа и слева приваривались защитные гребни.
В это же время были утверждены чертежи новой башни. Наибольший диаметр башенного кольца (в нижней части увеличили с 1764 до 1785 мм).

Параллельно со сварной, с осени 1940 года выпускались машины с литой башней. Первый вариант литой башни практически полностью повторял сварную, но не имел уклона в задней части крыши. На первых экземплярах была попытка отливать бронировку боковых приборов наблюдения заодно с башней. Поверхность обрабатывалась очень тщательно, поэтому ни литьевого стыка, ни следов от литников на ней практически не оставалось. Задний люк крепится на четырех болтах.На некоторых литых башнях встречается люк старого образца.на шести болтах и люк с выштамповкой посередине.
На ранних башнях петли люка крепились к крышке клепками, а к крыше башни (для возможности демонтажа) - на болтах. На более поздних люках вместо клепки применялась сварка. Крепление заднего люка было усилено не только на литых, но и на сварных башнях, производство которых не прекращалось.В таком виде танк выпускался как минимум до июня 1941 года.
В последние месяцы работы завода №183 в Харькове выпускались танки, оснащенные только одним прибором наблюдения и люком без выреза под прибор кругового обзора.
Был разработан новый тип бронировки вентилятора, но в полной мере, эти новшества были реализованы уже на СТЗ, который принял на себя в этот период основную нагрузку по производству Т-34.
В октябре 1941 года завод продолжил свою работу уже на Урале...

СТАЛИНГРАДСКИЕ БАШНИ.

Танк Т-34 Сталинградская башня
http://s017.radikal.ru/i443/1112/b2/50b968987a4e.jpg

Первые сталинградские башни собирались из мариупольских комплектующих и внешне не должны были отличаться от харьковских образцов. С июля - августа 1941 года сталинградские машин получили некоторые усовершенствования, которые уже начали реализо-вывать на харьковском заводе перед эвакуацией. Была изменена конструкция вентилятора - его крышка теперь откидывалась на внешней петле вперед, а на следующем этапе,новая крестообразная крышка крепилась неподвижно. В этот период прибор наблюдения заряжающего, из-за острого дефицита,монтировался не на все машины. В таких случаях, отверстие для его установки прикрывала заглушка.
В этот период по всем заводам сложилась критическая ситуация с башенным производством. Дефицит был настолько острым, что башни производства заводов второго эшелона распределял лично нарком танковой промышленности.
До осени 1941 года конфигурация башен не менялась. В сентябре 1941 года на заводе №264 приступили к разработке нового способа раскроя бронелистов и сборки башен (аналогично корпусам), который был освоен к концу года. Этот метод исключал операцию по изгибу кормовой части бортовых листов башни. Такой образец был утвержден к производству 17 сентября 1941 года. С декабря 1941 года СТЗ выпускал танки с новой башней.
Основной ее особенностью была увеличенная задняя стенка, закрепленная восемью болтами, крестообразный вентилятор и бронировка боковых приборов наблюдения с вырезами, обеспечивавшими лучший обзор. Новый тип бронировки устанавливался не на все башни - использовался задел деталей старого образца, поэтому на машинах этого периода встречаются бронедетали обоих типов. Изменилась конструкция и нижней задней части башни - теперь она состояла не из одной, а из трех деталей. Появился и правый прибор наблюдения, характерной формы. Такой же прибор встречается на Т-60 и KB этого времени выпуска.
На некоторых машинах встречается новый люк увеличенной толщины (с выштамповкой посередине), однако, до выработки запаса люков старого образца, на танки устанавливали вперемешку оба типа. Для крепления петель к башне применялась сварка. Это усложняло демонтаж люка, в случае необходимости, но даже такое упрощение, было крайне важно в тот период.
Очередным этапом развития стало применение шипового соединения в конструкции башни. К апрелю 1942 года бала разработан новый вариант передней части башни - появились так называемые косынки, исключавшие рикошетирование снарядов в область погона.
Одновременно было введено изменение способа крепления задней стенки башни (что было связано с новым способом демонтажа пушки, разработанным сормовичами) - как и на сормовских танках, она стала выполняться несъемной. На корпусах таких машин приваривались специальные упоры.
На люках танка Т-34 с пушкой Ф-34 приборы кругового обзора не устанавливали, но в заготовках уже был высверлен центр отверстия, который заваривали, иногда вставив в это отверстие болт подходящего размера.

Маска орудия, тоже, претерпела изменения: она теперь состояла не из правой и левой половин, а из верхней изогнутой и плоской нижней части. Плоской, без изгиба, стала и передняя часть, что привело к появлению выступающей вперед скулы. Сам щиток маски, стал короче снизу, и это избавило от необходимости изгибать его по форме башенного погона. Известно, что существовало два типа таких масок.
На этом развитие сталинградской ветви эволюции башен танка Т-34 прекратилось.
В сентябре 1941 года отливки башен (58 штук) и деревянные модели, применяемые для формовки, были эвакуированы в Горький, где видимо, были использованы в собственном производстве.

СОРМОВСКИЕ БАШНИ.

Танк Т-34 Сормовская башня
http://s007.radikal.ru/i300/1112/92/f79f39c4f8e2.jpg

На "Красном Сормове", как и на других заводах, работы по изготовлению башен начались с использования мариупольских комплектующих, однако мощное литейное производство позволило сразу же приступить к выпуску собственных башен.
Заводами - смежниками в этой области производства были определены Кулебакский завод, Магнитогорский, Кузнецкий металлургические комбинаты и Новотагильский металлургический завод.
Сормовские башни несколько отличались от мариупольских формой литьевого стыка и более рациональными обводами передней части - она была больше заострена.
Такая мера была, по сути, аналогична сталинградским "косынкам". Предположительно, с февраля 1942 года на танки устанавливали только новый люк, увеличенной толщины, с выштамповкой посередине - к этому времени запас люков старого образца был полностью израсходован. В этот же период была усилена и бронировка маски пушки.

Танк Т-34 с пушкой Ф-34
http://s49.radikal.ru/i123/1112/8b/fdbbaf7eda36.jpg

Кормовой люк, для демонтажа пушки, создавал ряд проблем в производстве. Механическая обработка его ниши на отливке - это дополнительная технологическая операция, а значит и время, затраченное на производство одной башни.
Поскольку необходимость замены орудия в войсках возникала крайне редко, от люка решили отказаться, а пушку монтировать через погон. Сначала башню установили на специальный стенд, оснащенный спереди упорными планками, и отработали всю операцию по монтажу, а затем и демонтажу пушки.
На следующем этапе была отработана та же процедура, но применительно к полевым условиям. Парой домкратов, со специальными захватами, башня была приподнята, потом под нее подложили деревянные упоры, и постепенно, добавляя брусья и перестав-
ляя домкраты, выжали башню на требуемую высоту.
Этот метод, предтоженный начальником сектора вооружения Сормовского завода А.С. Окуневым, был принят и используется почти без изменений на многих типах современных танков.
С 1 марта сормовские танки Т-34 шли уже без кормового люка, но с небольшими дополнениями - в месте установки домкратов появились бонки для их фиксации, а спереди на корпусе, непосредственно под гребнями маски, два упора. Защитная планка, предотвращавшая соскальзывание башни вперед, их не заменяла, а дополняла. Поручни на башне (как и на корпусе) появились в середине 1942 года.
Примерно в это же время была принята литая бронировка командирской панорамы и наблюдательного прибора заряжающего. На некоторых образцах встречаются небольшие приливы местах их установки. В 1943 году изменилась конструкция замка крышки люка. Литьевой номер, сначала трехзначный, а затем, по нарастающей, четырехзначный, обычно наносился в передней части, справа и слева.
Башни такого типа продержались на "Красном Сормове" дольше, чем на всех остальных танковых заводах. В 1943 году, когда другие предприятия, перешли на выпуск шестигранных башен, здесь все еще продолжали отливать башни "раннего" образца.

БАШНИ ЗАВОДА №103 (НИЖНИЙ ТАГИЛ).

Танк Т-34 Нижнетагильская башня
http://i055.radikal.ru/1112/06/fb4d2229841a.jpg

Первые нижнетагильские танки были оснащены башнями, собранными из эвакуированных комплектующих. В процессе наладки производства на новом месте возникли неожиданные трудности - вагон с материалами по этому разделу был потерян при эвакуации. Из за технической неисправности его надолго загнали в какой то тупик Этот эпизод неоднократно упоминается в мемуарной литературе, и видимо имеет под собой почву. Вероятно, в вагоне находились литьевые модели, и документация, связанная с ними. Эту информацию, конструкторы, во главе с Марком Набутовским, восстанавливали в сжатые сроки, буквально по памяти.
Заформовать башню целиком на имеющихся формовочных столах было невозможно. поэтому, до получения нового оборудования было принято решение делать форму из нескольких элементов. В результате башня потаилась с некоторыми отличиями от предыдущего образца. В ее конструкции были использованы новшества, уже применявшиеся
к тому времени в Сталинграде, а также введен целый ряд собственных усовершенствований. К моменту, когда пропавший вагон был обнаружен, башня была уже готова к производству.
Для комплектации танков этого периода использовались башни кулебакского литья, и,по некоторым сведениям, башни производства УЗТМ. Как бы то ни было, но нижнетагильская башня заметно отличается от предыдущих образцов формой среза верхней части маски пушки и бронировкой бортовых приборов наблюдения, обеспечивавшей больший сектор обзора. Боковые накладки маски пушки стали длиннее. Такой тип башни выпускался в первой половине 1942 года. С конца зимы - начала весны 1942 года началось освоение производства новой, шестигранной башни.

Исключения из правил.

В результате ремонта появлялись порой совершенно неожиданные варианты.
На танке "Комсомолец Забайкалья" штатные боковые приборы наблюдения заменены более поздними, как на шестигранной башне. Большая крышка люка, порой открытого в бою, часто получала повреждения.
Грибки вентилятора тоже часто повреждались в боях. При ремонте Т-34 со сварной башней выпуска 1941 года, колпак вентилятора - грибка, заменили более поздним, крестообразным, но поместили его, естественно, на прежне месте, над отверстием - справа от оси башни. Такой образец установленный как памятник в Познани, создал у многих неправильное представление о штатном размещении крестообразного вентилятора.
Не стоит упоминать о многочисленных "ляпах" возникших при не очень правильном восстановлении сохранившихся образцов, стоит лишь заметить, что признаками индивидуальности (в той или иной степени) обладает практически каждый танк.
Оснащались танки с ранним типом башни и 57 мм орудием. Существовало большое количество опытных машин на базе старых, отработавших ресурс танков. Множество башен использовалось как ДОТы при строительстве оборонительных сооружений.
Башни сормовского производства, шедшие на бронекатера, как правило, не имели отверстия для установки приспособления по проверке отката, расположенного на задней стенке башни, а при установке на бронепоезде оснащались скобой-ручкой на крышке люка.

Бронировка приборов наблюдения МК-4, конструкция которых была позаимствована с английских машин.
Фальшивые перископы. Их устанавливали на башне справа, чтобы по внешнему виду противник не мог бы отличить командирскую машину, на которой стояло два прибора наблюдения.
Первоначально планировалось, что их форма будет повторять настоящий прибор, но в процессе производства они были упрощены до обрезка трубы, открытого сверху.

ШЕСТИГРАННЫЕ БАШНИ.

Танк Т-34 опытные башни
http://s017.radikal.ru/i404/1112/af/312369ed0438.jpg

Шестигранные башни танка Т-34 были внедрены в производство весной 1942 года, а прекращен их выпуск был в 1944 году. Поскольку танки в это время с большой степенью унификации производили параллельно три завода, такой тип башни стал наиболее массовым в годы войны.
Изменения в конструкцию вносились систематически, регулярно и с небольшими промежутками во времени. Если некоторые из них, в особенности те, что влияли на боевые качества танка в целом, можно отследить по документам и датировать, то, что касается конструктивных элементов, не имеющих значения для военных, сделать это можно лишь приблизительно.
Бросающиеся в глаза особенности, такие как наличие литьевых стыков, острые или скругленные кромки и многое другое, не влияли на боевые качества танка. Поэтому не требовалось согласование с военными представителями.
Такие изменения оформлялись внутренними распоряжениями по заводу, иногда даже устно, а упоминаний о них найти теперь просто невозможно. Например, это касается так называемых "литьевых швов" и фактуры поверхности башни.
Форму для отливки верхней части башни изготавливали по деревянной модели, из нескольких элементов формовочного песка.
Они состыковывались вручную, при этом кромки иногда обрушивались, образуя на отливке характерный рисунок. Эти особенности практически невозможно отследить по архивным документам, за то по ним можно отследить, как менялась технология литья башен.
Первоначально они формировались из большого количества мелких элементов, затем из четырех - двух верхних и двух нижних, затем появляются башни без стыков. Эти "швы" удалялись с различной степенью тщательности. На некоторых образцах поверхность очень чистая, на других она просто нетронутая после извлечения из формы. На некоторых, литье даже передает раскрой досок
и фактуру древесины, из которой была сделана модель! (Видимо, именно это породило легенду о бетонных башнях, десятилетиями муссировавшуюся в различных источниках.)
Кроме того, незначительно, но отличалиа между собой и формовочные модели, приме няемые одновременно на одном и том же ли тьевом производстве. Их заменяли по мере из носа, ремонтировали, и в результате всего вы шесказанного практически каждая башня была в чем-то уникальна (в технической документации к ним указаны лишь основные раз меры, такие как расстояния между условными гранями).
Тем не менее, попробуем проследить закономерности эволюции шестигранной башни

ШЕСТИГРАННЫЕ БАШНИ ЗАВОДА №183.

Танк Т-34 башни завода №183
http://s011.radikal.ru/i316/1112/e9/a5a13b16403d.jpg

Первыми к их выпуску приступил завод №183 в Нижнем Тагиле. Проблемы с освоением массового литья, привели к тому, что рассматривался вариант изготовления сварной шестигранной башни, но он не был реализован в металле.
Ранний вариант литой шестигранной башни не имел на бортах отверстия для стрельбы из личного оружия. Поручни для десанта в то время еще не устанавливали. Первые машины несли только один прибор наблюдения в бронировке старого типа. Два круглых люка не имели отбортовки.
Казалось бы, что с освоением производства, каждое новое изменение должно быть логическим шагом вперед, однако на практике все было не столь однозначно. Острая прямая кромка в передней части башни вскоре приобретает некоторый изгиб, а затем и плавное скругление, несколько улучшившее контур башни. Башни такого типа встречаются с различными радиусами скругления углов. Так, у машины "Московский Пионер", представленной в Кубинке, грани, на виде сверху, довольно острые. На некоторых машинах прослеживается четкая грань на кромках лобовой проекции башни.
С 1943 года, экипажу вернули бортовые отверстия для стрельбы из личного оружия - курс на упрощение конструкции сменился борьбой за качество. Такие изменения в первую очередь принимались и отрабатывались на головном предприятии, и лишь потом вводились на других заводах. А так, как отливки башен,изготовленные смежниками по более ранней документации, поступали на сборку в тот момент, когда изменения были уже приняты, это приводило к большому разнообразию во внешнем облике машин из одной партии.

Танк Т-34 башни с командирской башенкой
http://i026.radikal.ru/1112/8e/e22aed794691.jpg

Между люками появилась съемная вставка, предназначенная для того, чтобы увеличить проем люка при выполнении ремонтных работ (например, таких как замена баков) и облегчить загрузку боеприпасов. Однако от такого новшества отказались предположительно во второй половине 1943 года - замена крупногабаритных узлов проводилась довольно редко, в заводских условиях или в полевых мастерских, где, как правило, была возможность демонтировать башню. Загрузка же боеприпасов обычно производилась через люк механика-водителя.
Для облегчения открытия - закрытия люка внутри башни устанавливаются торсионы. Предположительно в начале 1944 года на люках появляется отбортовка. С введением в серийное производство командирской башенки изменилась геометрия крыши башни правый люк заметно сместился относительно прежнего положения.

Танк-истребитель Т-34
http://s017.radikal.ru/i430/1112/4c/cea125b48774.jpg

На крыше башни командирских машин устанавливали два таких кожуха, и для того, чтобы они не выделялись на общем фоне, на остальные танки стали устанавливать бутафорский прибор. Согласно чертежей он должен был быть очень похожим на подлинный - такая же "ножка" и "шляпка", в виде усеченного конуса, только выполненные из тонкого металла. Однако не удалось найти ни одного фото с таким образцом. Производственники, видимо посчитав, что трудоемкость бутафории сравнима с трудоемкостью изготовления оригинала, заменили эту конструкцию согнутой из листового металла трубой, высотой 200 -210 мм, открытой сверху. Такой "стакан" встречается на многих машинах.
С появлением на командирской башенке прибора МК-4 (конец 1943-го - начало 1944 года), на многих машинах экипажи переставляли этот прибор на место бутафории, а отверстие в командирской башенке закрывали заглушкой на болтах. Эта, в общем то нехитрая мера, несколько ухудшив условия работы командира, улучшала обзорность танка в целом.
Башни завода №183 служили прототипом для других заводов, и все новшества, вводимые на головном предприятии, должны были автоматически повторяться дочерними производствами, по прошествии небольшого (порядка месяца) промежутка времени, достаточного для прохождения документации.
Тем не менее, башни других заводов имели свои особенности. Стоит упомянуть и о цельнолитых башнях. В 1942 году, Кулебакским заводом было изготовлено 62 башни для Т-34М, не пошедшего в серию. Эти башни были значительно сложнее в производстве, и не получили широкого применения. Тем не менее, уже готовые отливки были использованы на серийных машинах. Для любой другой страны, серия в 60 машин была бы новым типом танка, но, учитывая массовость, для танка Т-34, такое количество танков - всего лишь малоизвестный эпизод.

Летом 1942 года СТЗ продолжил получать отливки башен с Кулебакского завода, где они оснащались по "сталинградскому" типу -
На заключительном этапе производства, во второй половине лета 1942 года, танки выходит с завода не только без радиостанций и ЗИП, но и без крыльев.

ШЕСТИГРАННЫЕ БАШНИ ЗАВОДА №112.

К производству шестигранных башен Сормовский завод подошел только к 1943 году. Комплектуя ряд машин переходной серии уральскими башнями (как литыми, так и штампованными), завод осваивал производство башен новой формы.

Характерной особенностью Сормовских башен является довольно колоритная, грубая обрезка литников. Командирская башенка выполнялась из полосы, свернутой в кольцо, с последующей обработкой верхних кромок. Такая башенка имеет цилиндрическую форму с небольшой фаской в верхней части. С правой стороны, сварной шов прикрывала накладка, которую легко принять за заплатку. Тем не менее, она встречается на всех башенках такого типа. Довольно характерны и приливы, вокруг портиков для стрельбы из лич-
юго оружия. Башни огнеметных танков, знешне, отличались антенным вводом в задней стенке башни.
Сормовские шестигранные башни не отличаются большим разнообразием типов, по-кольку уже с зимы 1944 года завод первым приступил к серийному выпуску танка Т-34-85. С крыши шестигранных башен последних серий (производимых параллельно с танком Т-34-85) были упразднены рым - болты. Вместо них на боковых стенках имелись крючья, аналогичные тем, что устанавливались на Т-34-85.

ШТАМПОВАННЫЕ БАШНИ.

Появление штампованных башен было обусловлено постановлением ГКО № 2120, предписывавшем увеличить вдвое производство башен на УЗТМ к 1 октября 1942 года.
Поскольку увеличить объем производства литых башен возможности уже не позволяли мощности завода, было принято нестандартное решение - использовать для их штамповки 10000 тонный пресс "ШЛЕМАН".
На танках этой серии устанавливались литые катки и ведущие колеса (безроликового типа) разработки завода №183- Не смотря на ряд преимуществ, полученных при производстве, такой вариант ходовой части крайне негативно сказывайся на эксплуатационных характеристиках, имел небольшой собственный ресурс и значительно снижал ресурс силовой установки.
Такие машины выходили с предприятий в пиковый период кризиса: установлен только ящик орудийного ЗИП.Для остального ЗИП даже не приварены скобы.

Танк Т-34 штампованные башни УЗТМ
http://s45.radikal.ru/i107/1112/c9/11bebd2b3d28.jpg

Появились поручни для десанта - но пока только на башнях. По мере улучшения ситуации появилась возможность установки обрезиненного катка - сначала только переднего, и нового ведущего колеса с роликами.
Следующим признаком улучшения ситуации стала установка обрезиненных катков спереди и сзади. В этот период поручни для десанта устанавливались и на корпусе.
На машинах этой серии третий каток тоже с резиновым бандажом. В ЗИП включена пила танкам все чаще приходилось действовать в лесистой местности, характерной для запада России, Украины и Белоруссии.
Под руководством главного конструктора Горлицкого Л.Е. конструктором Вархрушевым И.Ф. и технологом Ананьевым B.C. ,была разработана конструкция штампованной башни. Первоначально планировалось использовать для их производства 60 мм прокат, но из-за дефицита, была опробована штамповка башни из стали толщиной 45 мм.
Артиллерийские испытания показали, что по качеству новый образец даже превосходит обычную литую башню. С 1 октября 1942 года такими башнями, параллельно с литыми, на-
чали комплектовать ганки собственного производства. В декабре 1*43 года в конструкцию башни были внесены изменения - увеличен внутренний объем. Объем производства позволил отправлять излишек башен на заводы № 183 и 'Красное Сормово*, где они использовались для производства линейных и огнеметных танков.
Любопытно сравнить боковую проекцию штампованной башни и башни опытного Т-34С. На обоих типах бросается в глаза вы-штамповка. в нижней части кормовой части и угол наклона задней стенки. Оба этих элемента обеспечивали посадку командира танка, при установке командирской башенки,аналогичной Т-43. Очевидно, что этот конструкторский задел предусматривал такое развитие машины.
Все изменения, имевшие место на литых башнях, коснулись и штампованных. Это касалось и перемычки между люками, и командирской башенки с двустворчатым люком, и рым-болтов. Обрезка нижней кромки башни была весьма разнообразна. Утяжины на боковых стенках, тоже прибавляли башням индивидуальность. Характерным для этого типа было расположение колпака вентилятора - прорезью вперед, и углубления, для приборов наблюдения в крыше башни. Эти углубления обеспечивали плоскостность и определенную высоту расположения приборов.
Даже после прекращения производства Т-34 на УЗТМ, до 1 марта 1944 года заводам-смежникам было отгружено 20б2(по другим источникам 2050) башен.

АНТЕННЫ.

Антенна - то, что отличало по внешнему виду командирский танк от линейного в первый период войны. Это был серьезный недостаток, не позволявший осуществлять управление подразделением в полной мере - командир подразделения имел радиосвязь с командованием, а остальные машины получали от него сигналы флажками и ракетами, что в боевой обстановке было весьма малоэффективно. В дальнейшем, радиостанциями стали оснащать все танки Т-34.
На машинах первых серий антенный ввод располагался на крыше башни. На более поздних танках антенный ввод находился на правом борту.
В огнеметных танках Т-34 антенный ввод был расположен в задней стенке башни. При помощи специального рычага антенна могла быть поднята в вертикальное положение или уложена вдоль крыла. Вот цитата из "Руководства..." издания 1943 года:

"Антенное устройство, состоящее из основания с амортизатором и четырёхметрового штыря из четырёх звеньев.
Радиостанция работает на штыревую антенну высотой от 1 до 4 м. При работе на полную штыревую антенну обеспечивается двухсторонняя связь телефоном между двумя движущимися танками на расстоянии 18 км.
Во время стоянки танков с заглушёнными моторами дальность связи возрастает до 25 км.
При работе на неполную штыревую антенну радиостанция обеспечивает следующие дальности связи:

1) при высоте антенны в 1 м (один штырь) во время движения обоих танков - ДО 3 км;

2) при высоте антенны в 2 м (два штыря) во время движения обоих танков - до 8 км, а при заглушённых моторах - до 10 км;

3) при высоте антенны в 3 м (три штыря) во время движения обоих танков - до 12 км.

При поломке антенны или в случае необходимости установить радиосвязь на большие расстояния необходимо подвести танк к ближайшему высокому предмету (столбу, высокому дому, дереву или другой какой-либо опоре) и подвесить антенну из отдельного провода, изолировав её от указанной опоры. При этом свисающий конец антенны нужно натянуть и соединить с антенным выводом на танке. Этот конец антенны должен быть тщательно изолирован от корпуса танка ".

Итак, антенна - самая верхняя точка танка. Но история танка Т-34 на этом не заканчивается. Следующий этап в развитии этой конструкции - серия не похожих друг на друга танков под общим именем Т-34-85, и огромное количество машин на его базе...

Цитата:

---

Сообщение от CTAC0H

Известна только одна фотография СУ-122 на таких гусеницах.

---

Я и СУ-122 то еще не видел =)

Стасон я ценю твои труды по поиску информации, но зная наших игроков врятли кто это прочтёт.

Хотя зря много полезного

Цитата:

---

Сообщение от Maximtos

но зная наших игроков врятли кто это прочтёт.

---

Может и так, но информация выкладывается не только для наших игроков. Она доступна и для других посетителей нашего форума.
Будет читать тот, кому это действительно интересно! Кто хочет узнать больше чем те ТТХ, которые указаны в WoT...
Спасибо тебе за уделенное время :)

Цитата:

---

Сообщение от admin

Я и СУ-122 то еще не видел =)

---

Вуаля...)))
http://s41.radikal.ru/i093/1112/93/b438604ef997.jpg